Удар был тем более неожиданным, что пришелся на время очень плохой погоды. Низкая облачность, снег с дождем и сильный ветер до предела должны были затруднить наступательные операции. Но поди ж ты: тяжелая артиллерия гремит не переставая, вдребезги разнося полевую оборону, следом за огневым валом движутся тяжелобронированные машины разграждения (модернизированные КВ-1) и массивные артсамоходы с крупнокалиберными пушками, поддерживающие отряды штурмовиков, и только следом за ними наступают танки и пехота. И это все, что Чакмак-паше известно на данный час, потому что советский десант в тылу сделал невозможной посылку курьеров, проводные линии связи перерезаны, а радиостанция не принимает ничего, кроме шипения и свиста.
А на других участках для турок все складывается отвратительно. И если 6-я армия в основном сражается со скверными погодными условиями в зимних горах, используя для этого те же самые машины разграждения, то у 18-й армии все веселее. Пограничный мост через Марицу-Мерич достался советско-болгарским войскам практически неповрежденным, и после того, как передовая механизированная бригада сбила приграничный заслон, к полудню овладев Ипсалой, вперед пошли кавалерийские корпуса Доватора и Белова. И туркам уже нечем их сдерживать.
На Кавказском направлении ситуация развивалась аналогично, только там перевес сил Красной Армии над турками был еще более значительным, чем во Фракии, поэтому наступления на Трабзон (вдоль берега Черного моря), Ардахан и Карс развивались в темпе «двадцать километров в сутки». Сказывалось тотальное превосходство Красной Армии в артиллерии и авиации, а также на скорость операции существенно влияло вертолетное десантирование горнострелковых частей на направлениях главных ударов, в силу чего отступающие от границы войска противника оказывались в положении «между молотом и наковальней», и погибали или сдавались в плен до последнего человека.
На направлении ударов частей Красной Армии, дислоцированных в северном Иране и в полосе ответственности частной военной кампании «Африка» регулярных воинских частей турецкой республики не было вовсе, а имелась только военизированная жандармерия, предназначенная подавлять волнения местного курдского населения. И абсолютно безразлично, как будет уничтожен жандармский блокпост из мешков с песком: влепит ли в него бомбу перевернувшийся через крыло германский «Штукас», или же его накроет пакетом РС-82 советский штурмовик «Чайка». Результат в любом случае будет одинаковый: разбросанные изуродованные трупы жандармов и дорога, открытая для продвижения кавалерийских и механизированных частей, вместе с которыми идут очень злые бойцы «пешмерга». Все еще только начинается, но уже ясно, что в дальнейшем ничего не останется таким, как прежде.
6 января 1943 года. Полдень. Турция. Анкара. Площадь Кызылай. Дворец президента Турции «Чанкая»
Президент Турецкой республики Исмет Инёню, урожденный Мустафа Исмет-паша
Президент Иненю молча смотрел на пылающий в камине огонь, и мнилось ему, что это пламя пожара, в котором сейчас сгорает Турецкая республика. Большевистский падишах Сталин не ограничился наступлением на Стамбульском и Кавказском направлении, у него нашлись ресурсы для того, чтобы поджечь государство осман буквально со всех четырех сторон, и даже мерзавец Роммель не остался в стороне от этого дела. Прогулявшись по британским владениям непринужденной походкой разбойника с большой дороги, Лис Пустыни вышел в Сирию, и уже оттуда, со стороны Алеппо, совершенно беспрепятственно вцепился острыми зубами в турецкий зад. У этого нового кондотьера имеется прекрасно вышколенное и вооруженное войско, которому разрозненные подразделения жандармерии не в состоянии оказать никакого сопротивления.
И что хуже всего, вооруженное вторжение со стороны Сирии и оккупированного советскими войсками северного Ирана спровоцировало массовое восстание на всех курдских территориях. В настоящий момент у Турецкой республики для подавления этого восстания нет ни одного лишнего солдата или жандарма, и курдские вожди об этом знают. В воздухе над приграничными районами, которые вдруг разом стали прифронтовыми, господствуют советские и роммелевские самолеты, с особым азартом охотящиеся за грузовым и даже легковым автотранспортом. В этих нищих краях автомобиль может принадлежать либо армии с жандармерией, либо иным государственным службам, а местные жители, вне зависимости от их достатка, обходятся гужевым транспортом, в основном арбами, запряженными парой неприхотливых осликов. Поэтому русские, немецкие и итальянские пилоты, атакуя передвигающиеся по дорогам автомашины, не боятся ошибиться и поразить непричастных ни к чему гражданских лиц.