Хайларский УР, находящийся вне досягаемости советской артиллерии, отрабатывала только авиация. Сначала H-6 (аналог Ту-16) из состава авиагруппы китайских экспедиционных сил раскатали над УРом бомбовый ковер из «пятисоток», включая кассетные боеприпасы с множеством противопехотных мин, а потом дело закончили Ту-2 (двухтонные бомбы с пикирования) и Пе-8 (корректируемые пятитонки). Но хуже всего пришлось Пограничненскому Уру, потому что его, после всех предварительных ласк, обработали «папой всех бомб», сброшенной с российского Ту-22М3. Потом военные инженеры, полазив в провонявших падалью казематах, составят подробный отчет эффективности применения данного типа боеприпасов против подобных сооружений экстракапитального класса.
Впрочем, так было не везде. В Монголии, южнее Аршанского УРа, там, где граница с японской стороны не охранялась даже разъездами, вперед пошли сразу разведывательные батальоны подвижных соединений, за ними – вся масса техники и кавалерии. На рубеж не охраняемых на данный момент перевалов через Большой Хинганский хребет передовые части выйдут уже к рассвету. А всего в ста сорока километрах от Запретного города в Пекине российский «консервный нож» без всяких проблем и побочных эффектов вскрыл Тяньцзинь-Таншаньскую концентрацию Ку-поля, превратив ее в полноценные Врата второго типа, через которые на землю предков полезли очень злые китайские солдаты из двадцать перового века. Они тоже всю жизнь мечтали вцепиться в горло мучителям своих предков, и эта мечта вдруг сбылась. А вот на такое в Токио уж точно не рассчитывали…
21 октября 2019 года, 10:15. Германия, Франкфурт на Одере, пограничный пункт пропуска
Фельдмаршал Эрвин Роммель
Выгрузив в Позене подчиненные мне части и сформировав походные колонны, в ночь с двадцатого до двадцать первого октября мы выдвинулись к границе Германии. Ночной марш – это не самое привычное дело, но на какие меры только ни приходится идти, чтобы застать противника врасплох. Говоря так, я имею в виду совсем не честных немцев, которых мы идем спасать от участи сначала дойного, а потом и жертвенного скота. Наш враг – это разного рода темные личности, стремящиеся удержать нашу страну под контролем диктатуры Брюсселя и Вашингтона, бесстыжая европейская бюрократия, решающая за немцев, как им жить, и заокеанские воротилы, желающие спалить Германию в войне за сохранение своего мирового господства.
И вот мы на пограничном пункте, буквально на пороге Германии. Это еще на территории Польши, примерно в семи сотнях метров от пограничного моста, но никаких поляков тут, разумеется, нет, а есть русские, занимающие их место до тех пор, пока у обновленной Польши не дойдут руки до организации погранслужбы. Это государство герр Путин намерен подвергнуть глубокому переустройству и, можно даже сказать, деполонизации, а потому никто из тех, кто находился на государственной службе последние пятнадцать-двадцать лет, никогда больше не получит ни одного важного поста. Причиной к столь суровому отношению стала война, развязанная безумной польской элитой против союза России и Белоруссии. Герр Путин, как и Кремлевский Горец, очень не любит, когда кто-нибудь вмешивается в его планы, заставляя повышать ставки, и расплатой за такое должны стать политическая смерть и историческое проклятие взбесившегося панского государства. Чтобы никогда больше не было такого на этом свете.
Ну и Бог с ней, с этой Польшей: в отличие от тридцать девятого года, она уже не наша забота. Нас ждет Дойчлянд, который для каждого настоящего немца должен быть превыше всего. Сначала национальные интересы, оценка риска неприемлемого ущерба, и только потом – евроатлантическая солидарность и прочие разговоры обо всем хорошем ради пустого сотрясения воздуха. Немцы никогда не были привержены пустым разговорам, но тут это прямо таки какое-то поветрие. Главной квинтэссенцией местного политического существования являются постоянные безумные разговоры об экологии, зеленой энергетике, правах разного рода извращенцев и понаехавших в Германию пришельцев из диких стран Африки и Ближнего Востока. Ну ничего – я не только закончил академию, но какое-то время в ней даже преподавал, да и опыт общения с дикими людьми после двух лет войны в Африке у меня тоже имеется. Сначала попробуем по-хорошему, а потом вспомним старую добрую классику – указать дикарям не желающим трудиться наравне с немцами, дорогу к французской границе, а отстающих гнать в указанном направлении палками.