Три дня и три ночи два взвода штрафной роты вместе с 523-м полком сдерживали продвижение вражеских танков по шоссе Локня — Холм, они отходили только по приказу и только в том случае, когда удерживать свои позиции уже не было сил или смысла. В течение трех дней было безвозвратно потеряно двадцать два бойца и ранено двадцать восемь бойцов штрафной роты. Это были первые серьезные и большие потери штрафной роты, капитан Любимов сильно переживал по этому поводу. Он все время находился рядом с бойцами, снова и снова проходил с ними основные положения, как укрываться от огня вражеских пулеметов, артиллерии и воздушного нападения. Он никогда не бросал бойцов в лобовые атаки на пулеметы, если же требовалось контратаковать врага, то старался такие атаки проводить в темное время суток, когда вражеские артиллеристы и пулеметчики мало чего видели в ночной темноте.
Особое внимание Артур Любимов вместе с Петром Ивановичем уделял отражению воздушных налетов. Он научил расчеты зенитных орудий и водителей грузовиков, в кузовах которых были установлении зенитные пушки, действовать совместно и в унисон. Как только зенитки отстреливались с одной огневой позиции, то водитель грузовика тут же переезжал на другую позицию, а старую огневую позицию уже через несколько минут начинала обрабатывать вражеская артиллерия или бомбить "Юнкерсы-88" с большой высоты. Вражеские истребители и штурмовики мгновенно научились уважать эти малокалиберные, но очень злые автоматические зенитные пушки, они уже больше не носились прямо над головами людей или бойцов, а старались держаться на приличной высоте.
Не смотря на все предосторожности к концу второго дня одно зенитное орудие было повреждено, расчет погиб от прямого попадания пятидесятикилограммовой бомбы, а грузовик ЯГ-6 сгорел. Но Артур не спал все ночь, пытаясь исправить повреждение этой зенитки, к слову признать ему это удалось сделать. Только это орудие, когда установили его в кузов другого грузовика и сформировали новый расчет, начал странно стрелять: три снаряда — пауза, три снаряда — пауза. Но немецкие истребители и штурмовики это орудие начали бояться больше всего, как только оно давало свой первый залп, то считай бой на этом и заканчивался, немцы удирали во все лопатки с поля боя. Может быть, это случилось потому, что, когда это орудие стреляло нормальными длинными очередями, то из него было сбит один только немецкий истребитель. А после ремонта, что ни бой, то сбитый штурмовик "Юнкерс — 87" или истребитель "Мессершмидт".
Первый взвод лейтенанта Гаврилова, по просьбе оперативного отдела Северо-Западного штаба фронта, три дня назад был отправлен на разведку под Сольцы и Задорожье. Уже в конце первого дня разведки лейтенант Гаврилов по рации связался и с капитаном Любимовым и сообщил, что по шоссе Порхов — Дно — Сольцы — Задорожье на Юрьев и Новгород движутся большие бронетанковые вражеские колонны. Целый день после этого сообщения никакой связи с взводом не удавалось восстановить, бойцы штрафной роты начали серьезно волноваться за судьбу своих товарищей из первого взвода.
А продвижение танковых колонн немцев по шоссе Локня — Холм было практически прекращено, но немцы особенно сильно не волновались по этому поводу. Они усилили продвижение своих войск по направлению Порхов — Дно — Старая Русса, чтобы выйти за спину советским войском, 188 и 266 стрелковым дивизиям, оборонявшим Холм. Двадцать девятого июля 1942 года моторизованный полк дивизии СС "Мертвая голова" вышел к селу Чекуново, чтобы затем по мосту переправиться через реку Ловать и захватить город Холм. Они хотели этим маневром окружить советские войска, оборонявшиеся к западу от Холма, отрезать их от линии фронта.
Именно первый взвод лейтенанта Николая Гаврилова обнаружил эсэсовский полк, который батальонными колоннами совершенно привольно катил к городу Холм по шоссе Старая Русса — Холм. Осуществив разведку противника в Сольцах и Задорожье, первый взвод уже возвращался в Холм, следуя через Старую Руссу. У лейтенанта Немчинова, начальника Особого отдела штрафной роты, по старой службе оставались кое-какие дела в поселке Парфино, который располагался в паре десятков километров от Старой Руссы. Поэтому лейтенант в предварительном порядке договорился с начальником штаба роты сержантом Молоковым по возвращения взвода из разведки заглянуть в Парфино. Проверить, нет ли там противника и заодно решить вопросы по линии НКВД, а чтобы взвод не гонять по ночным дорогам, то там он и заночует. Так оно и произошло, взвод без проблем сошел с шоссе и выдвинулся на Парфино, где спокойно переночевал.