Подошел солдат и аккуратно перед каждым офицером поставил небольшой поднос, на котором стояла чашка с ароматнейшим кофе, стакан с холодной и кристально чистой водой, а также сахар и ложки. Затем он вытянулся и произнес:
— Что-нибудь еще, господин майор?!
— Нет-нет, Курт! Ты можешь быть свободен, а пока будешь отсутствовать, мы с приятелем успеем переговорить о наших проблемах.
Дождавшись, пока солдат не исчезнет за дверьми кухни, майор фон Рунге развернулся лицом к Курту Кранке и сказал:
— Очень много хорошего слышал о тебе и о бойцах твоего взвода, господин обер-фельдфебель. Рад, что этой проблемой мне придется заниматься вместе с тобой и твоими людьми. Я полагаю, что обер-лейтенант Фунцке уже ввел тебя в суть возникшей проблемы, но он, наверняка, не сообщил тебе об одной информации, которая сильно усложняет дело.
Майор фон Рунге внимательно посмотрел в лицо этого двадцатисемилетнего баварца, Курта Кранке, которой сидел перед ним и, не прикоснувшись к кофе, внимательно вслушивался в его слова. Этот обер-фельдфебель ему понравился с первого взгляда, какой-то своей солдатской выдержанностью и сдержанностью, а также тем, как смотрел по сторонам и при этом оценивал обстановку. Еще на входе в генеральскую приемную обер-фельдфебель мгновенно просчитал обстановку в этом помещении и среди десятка находившихся там офицеров, глазами выделил его, майора, и тут же по-своему его оценил. С того момента этот парень не произнес и полслова, но фон Рунге прямо-таки всем телом ощущал, что его словно прогнали через какой-то счетно-аналитический аппарат, насквозь просветили и составили о нем свое мнение. Честно говоря, майору понравился этот парень, и он решил с ним подружиться.
— Вы, пожалуйста, не забывайте о своем кофе, господин обер-фельдфебель. В свое время Курт Шульце владел венской кофейней и слыл прекрасным кулинаром, поэтому Фриц, командир 45-й стрелковой дивизии, и взял его в личные повара. Ну, да хватит о кофе, давайте все-таки доведем до конца разговор о нашей проблеме. Для вашей информации обер-фельдфебель, послезавтра утром в три часа пятнадцать минут подразделения 45-й стрелковой дивизии перейдут советскую границу под рокот бомбардировщиков, которые начнут бомбежку стратегических объектов СССР. Таким образом, мы несколько опоздали с нашими действиями по розыску наших пропавших агентов. Что вы, господин обер-фельдфебель Курт Кранке, можете предложить по организации поисков пропавшей группы в таких условиях?
— Меня в основном интересуют три места, где мы могли бы найти информацию по группе или о самих членах этой группы. Это деревня Волынка, вблизи которой десантировалась наша группа, в самой деревни имеется человек, который помогал агентам координировать свои действия. Спецотдел 6-й стрелковой дивизии, которым командует капитан Лазарев, но этот спецотдел может располагаться одновременно в двух местах и в летнем лагере дивизии под Брест-Литовском, и в самой Брестской крепости. И последнее место, где нам следует искать своих агентов, это бывшая городская тюрьма, а сейчас спецтюрьма НКВД. Прежде чем, предоставить вам слово, господин обер-фельдфебель Кранке, я хотел бы напомнить вам о том, что вся информация, затронутая нами в ходе этого разговора, является секретной и разглашению не подлежит. Итак, я слушаю вас, господин обер-фельдфебель!
— Так точно, господин майор! Наш средний боевой планер "Gotha 242" должен в первых волнах бомбардировщиков доставить нас под деревню Волынку, где он должен приземлиться в том месте, где в свое время десантировались ваши агенты, господин майор. В деревне мы производим быстрое следствие дознание и по получении результата выдвигаемся в месторасположение спецотдела НКВД. Если ситуаций потребует, то делимся на две группы и разыскиваем капитана Лазарева и снимаем с него показания. По необходимости организуем захват тюрьмы и просеивание заключенных. Да, господин майор, и я в свою очередь хочу сделать небольшое замечание. Если вы захотите принять непосредственное участие в нашей операции, то добро пожаловать, но должен вас заранее предупредить о том, что на период осуществления этой операции, взвод будет иметь только одного командующего офицера, то есть меня!
— Согласен, Курт! — И майор фон Курт Рунге протянул обер-фельдфебелю свою руку для дружеского рукопожатия.