Против Серова осталось пятеро противников — один с покалеченной рукой, один с пулевым ранением ноги, двое здоровых бойцов и их командир. Последний, видимо понимая, что обычные солдаты тут не справятся, начал махать руками, выкрикивать ругательства и влиять на Александра заемной силой своего хозяина.
И опять на Серова начала давить отвратительная всепроникающая — вот уж каламбур так каламбур — серость. Вот только на этот раз попаданец уже знал, что ждать от демонического жреца и работать ему в комфортных условиях просто не позволил. Подхватил стоящую рядом табуретку и, плотно приложившись, метнул ее в дальний угол комнаты. Сколоченный из толстых брусков снаряд не подвел, влетел точно в грудь культисту и просто смел того с ног.
Давление вмиг прекратилось, и граф, не теряя времени, за каких-то десять секунд расправился с оставшейся в строю вражеской инвалидной командой. Добил раненных, произвел «контроль» — не хватало еще всякую мерзость опасную за спиной оставлять — после чего подскочил к потерявшему ориентацию в пространстве главному демонолюбу и, приставив нож к шее, спросил.
— Что за ритуал там внизу происходит? Отвечай или сейчас отправишься на встречу к своему хозяину! — В этот момент Александра догнал очередной «пульс», заставив на секунду отвлечься от допроса и пару раз ухватить воздух раскрытым ртом. А вот распластавшемуся на полу культисту наоборот, как будто добавило сил, он вновь попытался давить на попаданца, за что тут же получил хороший пинок коленом по ребрам. — И что это за гадость оттуда вылетает?
Последний вопрос граф впопыхах сформулировал максимально криво, но допрашиваемый его явно понял, разбитое его лицо расплылось в широкой улыбке, кажется собственное состояние его совсем не заботило.
— Я попрошу у хозяина твою душу себе в услужение, — попытался рассмеяться культист, но получилось у него не очень хорошо. Серов не успел ничего сделать, как допрашиваемый начал неожиданно задыхаться, кожа его посерела еще сильнее и стала совсем уж нечеловеческого оттенка, и спустя всего десяток секунд так ничего путного и не сказав, демонолюб отправился на свидание с покровителем.
— Кажется его позвали с той стороны, — Александр слабо разбирался в таких вещах просто по неопытности, но вот близкое касание чужой силы почувствовал отчетливо. И это навевало на неприятные мысли, как минимум означая, что кто-то с той стороны за своими зверушками приглядывает. Появилась угроза плена и выдачи ценной информации, тут же дернули за веревочку и обрубили конец.
Серов встал обратно на ноги. Огляделся. Живых на этом этаже не осталось. Прошелся по подвалу, нашел отброшенный впопыхах пистолет, поднял сунул в кобуру. Патронов к нему с собой не осталось, но это же не повод разбрасываться ценным оружием.
Когда наклонялся за пистолетом заметил, что на левой руке кровоточит порез. Видимо где-то он все же не уследил и позволил себя достать, теперь по предплечью на пол стекала тоненькая дорожка его крови. Выматерился, достал из специальной сумки на поясе свернутый в рулон кусок чистой такни и, помогая себе зубами, перетянул конечность, благо рана была пустяковая — глубокая царапина, не более того.
В какой-то момент, сознание Александра кольнула какая-то неправильность. Он еще раз огляделся, а потом посмотрел на комнату иным зрением. Посреди серой мути легким белым светом выделалась сфера, в которой находился сам граф, но не это привлекло его внимание. Кровь, вернее капли его крови на полу светились небольшими белыми «диодами», разгоняя серость вокруг себя на несколько сантиметров. Это открытие заставило молодое божество отчетливо поежится, все же изменения — подчас неконтролируемые — в собственной природе подчас нервировали сильнее чем все враги вместе взятые. С теми хотя бы было понятно, что делать.
Тем не менее времени на долгие рефлексии не имелось, поэтому Серов отбросил тяжкие думы прочь и, подойдя к большому люку в полу ведущему на нижний, не обнаруженный при первоначальном осмотре укрепления, уровень подвала, взялся за массивное металлическое кольцо. Судя по всему, сверху на нем раньше стояла большая бочка с водой, предназначенная для питья гарнизона в случае осады, теперь она была сдвинута в сторону, и ничего не мешало доступу в святая святых демонолюбов.
Глава 12−3
Едва Серов приподнял толстый, обитый по краю железными полосами люк, на него тут же с низу дохнуло тяжелым запахом смерти. Это не фигуральное выражение, именно так смерть и пахла — кровью и дерьмом, ни с чем не спутаешь.