Граф с определённым усилием сдерживая рвотные позывы перехватил поудобнее меч и начал спускаться вниз по кривовато уложенным каменным ступеням. Одновременно он постарался подальше загнать неприятные воспоминания, вытащенные из глубин памяти характерным запахом. Как минимум два раза он с ним сталкивался: в Михайловском соборе, захваченном «террористами», и в дворце Аннии. И оба раза ничего хорошего там не происходило.
— Прими эту жертву, наш властелин! — Откуда-то из-за угла послышался мужской возглас, за ним последовал короткий женский крик и по нервам ударил очередной, еще более отчетливо ударивший по божественной оболочке «пульс».
На секунду Александр остановился, ловя открытым ртом убегающий куда-то кислород и с отвращением ощущая «металлический вкус» на языке, как будто кровь была прямо взвешена в воздухе.
— «Жертвоприношения, ну конечно, можно было догадаться. Ну почему, вы твари, в любой непонятной ситуации начинаете резать людей, откуда эта гадость лезет?» — одновременно с внутренним монологом ноги мужчины уже практически без участия головы несли его вниз. И чего тут было больше, желания спасти людей, наказать ублюдков-демонолюбов или чувства самосохранения в желании прервать потенциально опасный ритуал, не сказал бы даже сам Серов.
— Давайте следующего, — ворвавшись в подземную комнату Александр застал отвратительную картину. Посреди приличных размеров помещения располагался алтарь. Ничем иным эта здоровенная каменная плита быть просто не могла, сейчас с нее двое мужчин в кожаных мясницких передниках за ноги и руки стаскивали тело молодой женщины. Чуть поодаль виднелась целая гора трупов, десятка два тел тех, кого твари уже успели «оприходовать». Возле алтаря с ножом в руке весь с ног до головы заляпанный кровью стоял младший сын покойного уже Валлуя Синора и методично раздавал указания, его видимо вся хтоничность окружающей реальности вокруг совершенно не волновала. Еще несколько человек стояло в разных углах комнаты и видимо тоже делало что-то очень важное, потому что на появление нового действующего лица вовремя никто отреагировать не успел. — Кто там прётся, я же сказал, никому не…
Закончить фразу он не успел. Серов одним большим прыжком преодолел несколько метров и обрушил на главного культиста размашистый косой удар. Клинок будто чувствуя важность происходящего, а может, просто реагируя на взвешенную в атмосфере помещения демоническую энергию, начал светиться ярчайшим белым светом, разгоняя темноту из самых дальних уголков подземелья.
Главный культист успел заметить движение, начал поворачиваться, но противопоставить что-то пламенеющему клинку не смог. Меч, напитанный божественной силой, верой людей в лучшее, в справедливость, в светлое будущее, в конце концов персонально в набирающее силу молодое божество без всякого сопротивления проскочил сквозь тело последнего Синора располовинив того на две неравные части.
Еще буквально полминуты понадобилось Александру, чтобы перебить всех демонопоклонников, которые явно не ожидали нападения и вообще не были к нему готовы. Только один из них попытался что-то сделать, ухватил железную подставку, на которой размещался освещавший подвал масляный светильник и попытался ею ткнуть Серова. Вот только явно не подготовленный и не тренированный полноватый мужик лет пятидесяти двигался с такой удручающей скоростью, что разогнавшемуся графу показался натурально влипшей в смолу мухой. Он даже не увернулся, а оббежал чудака с железной палкой в руках и одним ударов проломил ему череп.
Остановился. Огляделся. Зрение то и дело падало на кучу трупов, отчего к горлу непроизвольно подкатывал комок. Серов с трудом оторвал от ужасающей инсталляции взгляд и сосредоточился на главном. Из большой подвальной комнаты с алтарем в разные стороны вело несколько дверей, намекая на то, что культисты тут обустроились, подойдя к делу с максимальным тщанием.
Впрочем, для начала нужно было разобраться с алтарем. Уничтожь якорь, удерживающий возможность неизвестному пришельцу из-за грани проецировать свою силу в этот мир — все остальное станет уже не так важно.
Серов попытался придумать, чем можно уничтожить плиту — крепкий на вид кусок красного от крови гранита в двадцать сантиметров толщиной и площадью два на метр — но ничего подходящего в комнате не нашлось. Ну да, было бы странно найти тут бочонок с порохом, да и хорошей кувалде тут тоже вроде как делать нечего. Ну а прикасаться к алтарю руками и вовсе желание отсутствовало, чуйка подсказывала, что ничем хорошим это не закончится.