Ладно, хватит тоску страдать. Пора и к чаепитию приступить. Любава извелась все, пытаясь всучить мне плошку с горячим напитком и одновременно стараясь не отвлекать меня от тягостных раздумий. Все-таки деликатная девушка. Надо будет ее поощрить.
Интересно, надолго ее так хватит.
— Мать твою! Какой поощрить. На конюшню и розгами. Нет! Наэлектрический стул. Каждый день, перед завтраком.
Эта дура умудрилась ошпарить меня кипятком.
Впрочем вскоре мне стало не до претензий к Любаве. Наметилась гораздо более серьезная проблема.
Глава одиннадцатая. Нас Рать
В которой главный герой присутствует при эпической битве и не может понять, как ему следует поступить в сложной стратегической обстановке, при этом по ходу дела отвлекается на многочисленные и совершенно ненужные рассуждения, а в заключении испытывает шок от арифметики.
По стойбищу растекалась паника. Этакой волной, сначала не слишком-то и угрожающей, а буквально за несколько минут превращающейся в сокрушительное цунами, способное снести все стоящее на ее пути. В первый момент встрепенулись детишки закончившие свой обязательный физический — дисциплинарный минимум под руководством Абдулы, заключающийся в ного и руко дрыжестве, причем не как кому на душу придется, а исключительно строем и по команде.
Детишки перешли к водным процедурам, сопровождающимися взвизгами и полной анархией, а их мудрый наставник, в соответствии с регламентом, поковылял к своему вигваму, где с чувством исполненного долга устроившись на пороге жилища собирался в ближайшие пару часов предаться отдохновению.
Хотя я категорически не одобрял любое проявление безделья со стороны членов общины в светлое время суток и всячески пресекал его, существовало два исключения. Вернее одно. Нельзя же на самом деле думать, что когда я часами сижу в центре стойбища на своем троне и попиваю чаек, размышляя о бренности бытия, я ничего не делаю. Нет ничего более ответственного и утомительного, нежели беспокоиться о благе своих сограждан. Эту мысль я усвоил еще из той, прежней жизни, когда по молодости подвизался на поприще политики. А потом развил ее и адаптировал к реалиям своей институтской должности завлаба. Хоть коллектив лаборатории и состоял всего-то из семи человек, но каждый из них требовал участия и заботы. Еще те затейники. Глаз да глаз за ними нужен был.
Вот этот опыт я и перенес на работу с вверенным мне коллективом в новых исторических условиях.
Так что с полным основанием можно утверждать, что в племени числился только один официальный бездельник. Абдула. И то исключительно в период продолжительностью от силы часа два.
Конечно, можно было бы и эти два часа использовать на общественно полезный труд. Но уж больно успокаивающе, я бы сказал умиротворенно, действовал на меня вид Абдулы медленно погружающегося в нирвану. Так что, если быть до конца откровенным, я не об комфорте этого доисторического сержанта Петренко беспокоился, а формировал свое личное уютное жизненное пространство, включающее гвалт и суету повседневной племенной жизни, услужливую Любаву и отрешенного от бренности бытия Абдулу. Временами в голове мелькала предательская мысль, что мне все это определенно нравится. И может быть не стоит суетится и рвать жилы в попытке как можно быстрее построить общество, символом которого можно с уверенностью назвать выхлопную трубу. А просто расслабится и получать удовольствие. Ляпота. Впрочем отсутствие пива и чипсов, а так же, предположительно, злобные ухмылки инопланетян, расстреливающих Землю из плазменных пушек, на корню душили эти пораженческие настроения.
Несмотря на то, что «наши» еще до Америки не добрались, вредная привычка в виде табакокурения силами моих коллег погруженцев проникла и сюда. Правда в связи с отсутствием оригинального табака сортов Virginiaили Burley, последний был заменен эндемическим суррогатом.
И я не на секунду не удивился, когда обнаружил, что в качестве лучшей замены заморскому зелью была признана конопля обыкновенная. Произрастающая в округе в неограниченных количествах. Решив не заморачиваться еще и борьбой с наркоманией, тем более что подобная слабость не получила широкого распространения, зацепив в свои сети самого Абдулу, как нарика по убеждению, Ахмета — в соответствии с занимаемой должностью шамана, да Юрку с Жекой — под настроение, я махнул на это рукой. Держа в уме тот факт, что трава не только средство для расширения сознания, но и прекрасный материал для производства домотканой одежды и корабельных канатов. Но это на потом, когда океанские шлюпы станем на воду спускать.