Наутро возвратились конные разъезды. У всех были стычки с калмыками, привели пленных. Все говорило за то, что орда рядом и ведет ее сам калмыцкий тайша. А вот о величине орды информация была разной. Вскоре в степи заклубилась пыль, верный признак приближения орды. То любимый прием ордынцев. Пыль поднимают до небес. Только закаленный воин может наблюдать за этой картиной и сохранить самообладание. Калмыцкий тайша, долго не раздумывая, разделил орду на две части и одну с ходу погнал на русских.
Орда крутит вокруг, поднимает пыль. Пугает противника своим числом. У каждого воина по два, а то и три коня, трудно понять, сколько их. Потом орда выходит на прямую атаку: вой, визг, ржание лошадей, топот копыт. Татары пошли. Полудикие кони несутся, разинув пасти. Татары тактику не меняют, история для них остановилась. Орда идет мощно. Пыль до неба, вой столь велик, что кажется, все силы ада на их стороне. У татарина оскал на лице. Стрелы пускает без счета.
Татарская стрела тяжела, не дай бог поймать ее. Самая страшная, с трехгранным наконечником, она для дальней стрельбы. Татарин пускает ее под углом, в цель за сотни шагов. Падает та стрела практически сверху.
Орда идет прямо на пушки сотника Шатрова. Под копытами разъяренных коней трясется земля. Уже можно различить лица передних всадников, остальных застилает пыль. Раздался долгожданный свист Ждана. Грохнули пушки. Огонь, металл, камни, со свистом пролетев над головами казаков, срезали первые ряды атакующих. Едва отойдя от грохота пушек, пешие казаки показались из оврагов. Залп из сотен ружей еще больше усилил смятение в рядах атакующих.
Оставив ружья и молодых казаков, которые лихо принялись их заряжать, сотни с саблями и пиками в руках атаковали калмыков. Теперь самое главное удержаться, не допустить калмыков до пушек. А кругом все перемешалось, здесь бывалому казаку тяжело. Задние топчут передних. Кони, потерявшие всадников, испуганные грохотом, кусают, лягают всех без разбору, вырвавшись на свободу, убегают без оглядки в степь.
Снова пронзительный, долгожданный свист. Казаки выдержали первый натиск. Оставив противника, они быстро отступили в овраги. Ничего не понимая, поправив свои ряды, калмыки снова пошли в атаку. Свист, залп из пушек, ружей, и снова заблестели казацкие сабли. На этот раз часть молодых казаков поднялись в атаку, а раненые заняли место заряжающих.
В дубраве стоит конная сотня, с ней и атаман. Тяжело наблюдать за дерущимися и оставаться в стороне. Но таковы правила войны. Они резерв, и их время еще не настало. По договоренности, они вступят в бой, если пешие сотни не выдержат натиска и будет угроза потери пушек и стругов. Любой другой случай использования резерва определит атаман.
Сейчас, наблюдая за боем, самому атаману было не по себе. Свист, залп, атака. Свист, залп, атака. Перед оврагами горы трупов из лошадей и людей. Всадник не в состоянии заставить обезумевшее животное перескочить через это препятствие. Задние калмыки ничего не видят, не видит и их тайша, который со второй половиной орды в отдалении ожидает своего времени. Наконец, вернулись гонцы. Тайша, не дождавшись сведений, послал их. Спрыгнув с коня, гонцы упали на землю.
— Там твои воины дерутся с самим Шайтаном. Он свистит и мечет огненные стрелы. Русские лезут из земли без счета, их не берут ни стрелы, ни копья. Тайша, прикажи уходить, или все погибнут.
— Как смеешь мне такое говорить! Ты трус и лжец. — Разъяренный, он принялся топтать гонца конем.
Выехав вперед, он сам повел орду на русские позиции, не подозревая, что его ждет.
Видя, что приближается свежая орда, атаману стало не по себе. Вот тот момент, когда решается судьба сражения, и не лучшим для русских образом. Он отдал команду, и конная сотня скрытно начала обходить калмыков, чтобы ударить в левое крыло.
Шатров тоже заметил появление свежих сил орды. Пороха на позиции вдосталь, а вот ядра и картечь закончились. Оставались только камни, которые он велел собирать по берегу реки.
Видя приближение свежих сил, измученная орда отошла. Это позволило пушкарям и казакам собраться с силами, перестроиться и подготовить оружие. Теперь пришла очередь Басурману и Фрязу показать, на что они способны. Набив камнями под завязку стволы орудий, установили их на переднем крае. С ними остались сотники Шатров и сын боярский Лихачев Игнат. Все было готово.
Орда расступилась, и как в воронку устремились свежие силы. Впереди орды оказался тайша. Он был не в силах уйти из первых рядов, и вместе с живым потоком всадников несся на русские позиции. Последнее, что он увидел, были двое русских, стоявших возле огромных пушек. Их доспехи были изрублены и залиты кровью, он не сомневался, то была кровь его воинов. Раздался жуткий свист, грохнули страшные пушки, и все для него исчезло.