– Что-ты, что-ты, – замахал руками Пашка. – Как можно? Наоборот, мы были абсолютно в тебе уверены. Это я всем сказал, что будет ничья, потому что наша Таня на голову сильнее какой-то имперской девчонки, пусть даже и собственной сестры. У тебя же всегда все под контролем, – объяснил я нашим. – Поэтому ты сначала покажешь Дегуршафф полное превосходство русского мага над имперским, а затем сведешь все к ничьей, чтобы не обижать гостей, – вот как я рассудил. Вот… Короче говоря, я этим имперцам так в лицо и сказал: наш подполковник – девочка воспитанная. Из уважения к союзникам она прилюдно надирать задницу сестре не будет, сведет все к ничьей.
– И что имперцы?
– А ничего. Ржут как кони, говорят – щенки вы еще перед нами. Наша Таня вашу Таню непременно уделает, она ничьих и поражений не признает.
– И что было дальше?
– Остальные комэски меня поддержали и мы побились с их магами об заклад. Когда заранее знаешь результат – грех не заработать на нем немножко деньжат.
– Льстишь, поди, – пробурчал я. – Вы думали, что я слабее, но ставить против меня или бежать от спора не захотели, чтобы имперцы не подумали, что вы не верите в командира. Поэтому поставили на ничью.
– Нисколько, – голос Пашки был совершенно серьезен, даже непонятно, говорит он искренне или издевается. – Я же купеческий сын и к деньгам отношусь по-деловому. Никакой лести, только точный расчет, – покачал головой комэск. – Бери деньги Таня, пригодятся. Курс рубля к марке один к полутора. После победы закатим хорошую пирушку.
– Ага, с шампанским и веселыми девицами, – сгреб я монеты себе в карман. – Тебе, штабс-капитан, сбросимся всем батальоном на двоих сразу, в награду за чутье…
С вестью о том, что майор Дегуршафф пожаловала ко мне с визитом, караульный заявился в половину седьмого утра, еще до завтрака. На то чтобы привести себя в порядок потребовалось минут пять, и вскоре я велел пропустить свою "сестричку" в палатку.
В этот раз выглядела она серьезно и торжественно. Вместо бесформенного комбинезона мага – официальный имперский мундир, причем чистый и отглаженный, стрелочками на брюках порезаться можно. На голове высокая фуражка, слева на груди красуется орден серебряных крыльев – здоровенная такая разлапистая штуковина. Ну, и в довершение образа – сабля в ножнах на поясе. Японец как на парад собрался. И что немаловажно – выглядел он бодрым и свеженьким, даже синяков на морде не видать. Только вот казался очень бледным и как будто похудевшим, хотя, казалось бы – куда еще нам с ним худеть, и так кожа да кости. Я аж застеснялся своей обыденной мятой добровольческой формы без орлов и забинтованной головы – выгляжу сущим оборванцем по сравнению с блестящим офицером. И еще мне не понравился его чересчур здоровый вид, потому что я догадывался, как именно он его добился. Я бы лично так поступать не стал без самой крайней необходимости.
– Здравия желаю, – поприветствовал меня японец, когда мы остались наедине. – Как ты себя чувствуешь, сестра?
– Живой пока. Но прямо скажу – не твоими молитвами. Скорее вопреки.
– Вчера случилось недоразумение, – вздохнув, сказала Танечка японца. – Я изви… Мне, наверное, не стоило так поступать. Если хочешь – могу принести свои извинения.
– Не нуждаюсь в них. Точнее тебе не за что извиняться. Я сам предложил поединок, – пожал я плечами.
– Тогда я могу угостить тебя хорошим имперским шоколадом? – Достал из кармана небольшой сверток японец. – Очень помогает для восстановления сил, по себе знаю.
Я лишь молча смотрел на него, не находясь с ответом.
– Понимаешь, – мило улыбнулся мне японец, состроив ангельский взгляд, – я вообще-то хотел бы стать твоим другом, русский. Ты хороший человек Леха – добрый, настоящий патриот своей родины, отличный командир. У меня нет ни причины, ни малейшего желания с тобой враждовать. То, что случилось вчера… я думал, так будет лучше для дела, у операции должен быть один признанный командир. Но раз все случилось, как случилось, давай работать на равных. Приказ командования по захвату рудников и столичного фиорда нашим батальонам никто не отменял.
– Думай и действуй проактивно, да? – Скривившись, спросил я. – Если случилось поражение или просто все пошло не так, как планировалось, не ищи виноватых, не оправдывайся перед собой и людьми, не теряй времени на пустые рефлексии. Анализируй текущую ситуацию и принимай опережающие меры, которые спасут положение и приведут к результату. Так ты мне говорил при нашей первой встрече? Этому учат офисный планктон в японских фирмах?