Барону опять повезло: на лестнице послышались тяжелые шаги, но прежде чем кто-то из полицейских свернул в коридор, Джон успел проскользнуть в кабинет и закрыть за собой дверь.
Сдерживая дыхание, он неподвижно ждал, пока шаги удалятся на безопасное расстояние, снова открыл дверь, тщательно вытер носовым платком ручку и опять забрался во владения Бристоу. Вытереть внутреннюю ручку он тоже, разумеется, не забыл. Теперь наконец можно было надеть перчатки, которые он не осмелился натянуть раньше... При свете карманного фонарика Джон подошел к столу суперинтенданта. Бристоу успел навести порядок в бумагах, и Мэннеринг сразу увидел то, что искал: толстую папку из серого картона, на которой было крупно написано всего два слова: "МЭННЕРИНГ, ДЖОН".
Барон открыл папку. Внутри лежали рапорты, напечатанные на машинке и написанные от руки, и множество фотографий. На одной Джон с удивлением узрел насмешливо улыбающееся личико Лорны, на других в разных видах красовался он сам: то в костюме для верховой езды, то в смокинге, а то даже в плавках...
"Любопытно, где скотина Билл все это нащелкал?" – промелькнуло в голове у Мэннеринга.
Барон нашел снимок роковой разорванной перчатки и оттиска указательного пальца...
А рядом с досье лежала зеленая металлическая коробка для грима...
Немного поколебавшись, Джон решил, что уносить эту улику не стоит. Он лишь тщательно вытер коробку со всех сторон, уничтожив любые возможные отпечатки пальцев. Потом еще раз осмотрел стол Билла. Там лежали и другие досье: "Сванмор, Джордж", "Гаррис, Клара"...
Джон быстро перелистал их, но не обнаружил там ничего опасного для себя. Наконец он распрямился и с огромным облегчением вздохнул. "Все здесь, – сказал служащий Большой картотеки, – кроме копий, которые остались в кабинете у супера".
Барон сунул картонную папку за пазуху, подошел к двери, взялся за ручку и вдруг... резко отступил.
В коридоре слышались быстрые шаги. И они решительно приближались к кабинету!
Еще ближе... наконец остановились у двери...
Кто-то вставил в замок ключ...
И голос Бристоу удивленно воскликнул:
– А я-то мог бы поклясться, что запер дверь!
Барон прижался к стене за дверью, выжидая, пока Бристоу нащупает в темноте выключатель.
Джон закрыл глаза, вспыхнувший свет его не ослепил, в то время как вошедшие на долю секунды утратили бдительность. Воспользовавшись этим мгновенным замешательством, Барон бросился вперед, отшвырнув Бристоу в глубь кабинета, а сопровождавшего его Гордона – в коридор.
Потом, не давая полицейским времени сообразить, что произошло, Барон рванул на лестницу, перескочил через перила и оказался на площадке второго этажа, повторив этот акробатический номер, таким же образом приземлился на нижнюю. Оттуда Джон помчался в направлении, противоположном входу в Ярд, и, пробежав по пустынному коридору, ворвался в последнюю комнату. По счастью, она не была заперта. Барон ураганом пролетел по комнате, опрокинул несколько стульев и мигом очутился у окна. Вскочил на подоконник, распахнул раму и прыгнул.
Он оказался в узком проходе перед массивной стеной, окружающей строения Ярда. Чуть поодаль стояла машина. Джон вскочил на капот, потом на крышу, а оттуда забраться на стену уже не составляло труда. Он спрыгнул со стены, даже не взглянув, нет ли вокруг прохожих...
Судьба хранила Барона – улица была совершенно пустынна. Прижимая к сердцу картонную папку и желтый пакет, Мэннеринг быстро пошел прочь, с трудом подавляя отчаянное желание бежать.
Внезапно тишину ночи прорезал пронзительный свист...
Но Джон не сбавил скорости – свистели внутри Ярда.
Через пять минут, сидя за рулем маленькой "МГ." Читтеринга, Джон пытался сообразить, не приснилось ли ему все это.
Тем временем Бристоу, раздираемый двумя совершенно несовместимыми чувствами – холодным бешенством и несказанным облегчением, – срывал настроение на инспекторе Гордоне, тем более что тот имел глупость заметить:
– Может быть, это сделал Мэннеринг, сэр?
– Разумеется, Мэннеринг! Кто же еще?! – прорычал суперинтендант.
– Но... в таком случае... что мы должны делать?
– А что, по-вашему, мы можем сделать? Послать во все газеты официальное сообщение о том, что Скотленд-ярд ограблен?
– Кто это ограбил Скотленд-ярд? – спросил жизнерадостный голос за спиной суперинтенданта.
Обернувшись, Бристоу увидел именно того человека, кого сейчас меньше всего на свете хотел бы видеть: Читтеринга.
– Какого черта вы тут делаете? – рассердился он.
– Да просто проходил мимо... – с самым простодушным видом отозвался журналист. – Вы, кажется, расстроены, Билл? Я могу чем-нибудь вам помочь?
– Да! Немедленно убравшись отсюда!
– Не очень-то любезно с вашей стороны... А вы не хотите мне рассказать, что у вас украли?
– Ничего у меня не украли! – поспешил ответить суперинтендант.
– Так, так, так... но если ничего не украли, значит, не было никакого ограбления!
В ответ Бристоу лишь раздраженно пожал плечами, и Читтеринг вкрадчиво продолжал:
– А раз не было ограбления, то у вас нет ни малейших оснований кого-либо преследовать...
– Я буду преследовать, кого сочту нужным!
– В таком случае, вас действительно обокрали, Билл! И я вынужден написать об этом статью.
Бристоу открыл рот и ошарашенно воззрился на репортера.
– Ах вот оно что, – пробормотал он. – Так вы с ним сговорились?!
– Я? Сговорился с кем?
– С дьяволом! – буркнул Бристоу, поворачиваясь к журналисту спиной. – Можете отправляться к нему, и чтоб я больше не слышал о вас обоих!
Когда Читтеринг, примерно полчаса спустя, вернулся в редакцию, он увидел, что на крышке его стола сидит Мэннеринг, грызет орех и сквозь зубы насвистывает Моцарта.
– Для Дьявола у вас, пожалуй, слишком добродушный вид! – сказал журналист, усаживаясь за пишущую машинку. – Думаю, вы и сами догадались, что это Бристоу считает вас властелином темных сил?
– Ну, у него есть на то кое-какие причины, – невозмутимо заметил Мэннеринг.
Репортер обалдело посмотрел на приятеля.
– Так это действительно были вы? Черт возьми! А я-то думал, вышло какое-то недоразумение...
– Ладно, хватит восхищаться моими подвигами, лучше слушайте хорошенько... Бада сейчас, должно быть, уже арестовали, но никто, за исключением Клары Гаррис, не знает, что этот таинственный бородач – на самом деле Сванмор-младший. Кроме того, полиции еще не известно, что Клара – у лорда Фаунтли.
Джон встал и небрежно добавил:
– Ну, теперь ваша очередь играть... И можете обойтись без благодарностей, вы это честно заработали! Не стану больше мешать вам.
Мэннеринг уже собрался уходить, но репортер его окликнул:
– Э, не торопитесь! Билл просил вам кое-что передать, вернее, вам и Лорне, как он сказал...
Джон с интересом взял сверток и снял оберточную бумагу. Увидев ярко-зеленую металлическую коробку для грима, Читтеринг буквально остолбенел от удивления:
– Это еще что такое?
Джон открыл коробочку.
– Косметический набор, мой дорогой!
– С чего это вдруг Бристоу вздумалось дарить вам грим? – недоверчиво покачал головой журналист.
– О! Со вчерашнего вечера я тоже сделал ему немало довольно-таки неожиданных подарков... К тому же Билл, вероятно, знает, что я обожаю зеленый цвет...
Мэннеринг аккуратно завернул коробку.
– Вы знаете, зеленый всегда приносил мне счастье, – заметил он на прощание. – Но я никогда не думал, что Билл так здорово может отвечать на шутки!