– В настоящий момент нет. Но здесь, кажется, женщин хватает.
– Не все они подходящие, мистер Кен, – со смехом возразил он. – Мы найдем кое-кого, кто знает музыку. Мы хотим, чтобы вы остались довольны своим пребыванием здесь. Знаменитых людей мы принимаем не часто. Предоставьте мне действовать, и вы не раскаетесь.
Я поблагодарил и повесил трубку.
Через десять минут телефон зазвонил снова. Какой-то тип хриплым басом заявил, что он – Эд Киллино. Это имя было мне незнакомо, но я заявил, что в восторге от возможности говорить с ним.
– Я узнал, что вы приехали, Кен, – проговорил он, – и хочу, чтобы вы знали, как рады мы вас здесь приветствовать. Если я смогу что-нибудь сделать, предупредите меня. В отеле вам скажут, где можно меня найти.
Он повесил трубку раньше, чем я нашелся, что ответить. Из любопытства я позвонил в контору отеля и осведомился, кто такой Киллино. Понизив голос, мне ответили, что это мэр. Я поблагодарил и вернулся на балкон.
Солнце сверкало на золотом пляже, океан казался ослепительно голубым, пальмы раскачивались под дуновением ленивого бриза. Парадиз-Палм был все так же хорош, но у меня вдруг почему-то появилась мысль, что это слишком хорошо, чтобы быть настоящим.
– У меня возникло предчувствие, что что-то обязательно должно произойти…
Я ехал в машине по бульвару возле самого океана. Движение было очень интенсивным, приходилось ехать не спеша. Сырой соленый морской воздух наполнял ноздри, удары волн резонировали в ушах. Была одна из тех ночей, о которых пишут в книгах. Звезды походили на россыпь бриллиантов на черном бархате неба.
Я свернул в аллею, которая вела к ярко освещенному зданию с фасадом из мрамора серо-синего цвета, хотя это могло быть и стеклом, и керамикой. Над первым этажом из огромных букв было составлено слово: «КАЗИНО».
Здание было освещено до такой степени, что казалось сплошным источником света. Это выглядело очень необычно.
Швейцар-негр, на форменной тужурке которого ярко горели медные пуговицы, раскрыл передо мной дверь, другой негр приблизился, чтобы отвести в гараж мою машину.
Я очутился в длинном коридоре, по обеим сторонам которого были расположены отдельные кабины. В конце коридора, под аркой, находился гардероб, которым ведала молодая блондинка.
– Гардероб, мистер? – прогнусавила она.
Я пожирал ее глазами. На ней была кофточка, голубая как небо, облегающая, открытая до талии и слабо зашнурованная черным шелковым шнурком. Под кофточкой не было ничего. Костюм такого рода вызывает жар у всех, за исключением его владелицы.
Я протянул ей шляпу и дружески подмигнул, сделав ей любезный комплимент.
– Мне кажется, что со мной случится истерика, если я не буду каждый вечер слышать одно и то же, – вздохнула она. – Моя работа заставляет меня выглядеть так, чтобы это было приятно клиентам.
Я остановился, чтобы закурить.
– Прошу прощения, принцесса, я не привык к большому свету. Я – домосед, а сидя в своем углу, перестаешь следить за модой.
– Это ничего, – с улыбкой проговорила она. – Я люблю разнообразие. Здесь же все мужчины кажутся вышедшими из одной и той же дыры.
– Тем не менее, некоторые из них более расторопны, чем другие, – возразил я.
Она расхохоталась. Так как появились трое мужчин, желающих сдать в гардероб свои шляпы, я прошел под аркой и оказался в самой шикарной ночной коробке, о которой только можно мечтать. Все выдержано в пастельных тонах, освещение от невидимых источников света, с одной стороны великолепный бар. Замечательный зал с помещением для оркестра и небольшой площадкой для танцев в центре, сделанной, казалось, из черного стекла. Банановые деревья с их большими листьями и зелеными плодами росли в синих кадках, окаймленных хромом. Стволы деревьев окружали вьющиеся растения. Кругом цветы: розовые, оранжевые, цвета бронзы и цвета хны. Крыша покрывала помещение лишь наполовину, а над другой его половиной сверкали звезды.
Крупный тип приближался ко мне, показывая зубы. Это должно было, без сомнения, означать, что он рад меня видеть. На нем были лакированные ботинки, темные брюки и короткая белая куртка.
– Найдите мне Сперанца, – сказал я ему. Он еще больше обнажил зубы, показав несколько золотых коронок.
– Я к вашим услугам, – сказал он. – Могу я что-нибудь сделать для вас?
– Да. Найдите мне Сперанца. Скажите ему, что приехал Кен. Если бы я ему сказал, что приехала королева Елизавета, я бы не увидел такой быстрой реакции.
– Тысяча извинений, что я вас не узнал, мистер Кен, – сказал он, сложившись пополам. – Сеньор Сперанца будет в восторге. Я пойду предупрежу его, что вы здесь.
Он обернулся и сделал знак груму в униформе, стоявшему как манекен около бара. Тот мгновенно исчез. Этот маневр произвел на меня определенное впечатление, на что и был, вероятно, рассчитан.
– У вас здесь очень мило, – произнес я, просто для того, чтобы что-нибудь сказать.
Я был просто потрясен женщинами, которых там увидел. Даже у лошади при виде их закружилась бы голова. Мимо меня самой провокационной походкой прошла брюнетка в красном платье. Я замер.
– Мы надеемся, что вам здесь понравится, мистер Кен, – продолжал директор таким тоном, будто он выстроил эту коробку специально для моего приезда. – Разрешите представиться:
Гилермо, к вашим услугам. Хотите что-нибудь выпить?
Мне удалось оторвать взгляд от женщины в красном и сказать Гилермо, что я в восторге от знакомства с ним, а стаканчик чего-нибудь выпью с удовольствием.
Мы подошли к бару. Стойка сверкала чистотой, но бармен поспешил протереть ее еще раз и устремил глаза на Рилермо.
– Что будете пить?
– Немного виски.
Бармен налил мне на три пальца лучшего виски, которое я когда-либо пил. Я сразу же это признал.
В этот момент около меня оказался высокого роста мощный мужчина.
– Сеньор Сперанца, – сказал с поклоном Гилермо. Я повернулся и посмотрел на вновь прибывшего. Он был отлично сложен, с черными глазами и фарфоровыми белками. Волосы у него немного завивались на висках. Красивый латинский тип.