Однажды ясным летним днем она сидела на кухне за ланчем и, наблюдая, как Мария месит тесто, решилась спросить ее.
— Мария, — сказала Лиз, — продолжая есть, — как давно вы и Педро работаете у Кросби?
— В следующем месяце исполнится пять лет.
— Он был когда-нибудь женат?
Мария подняла глаза и серьезно посмотрела на Элизабет:
— Насколько я знаю, нет.
Хотя по тону Марии было совершенно ясно, что она не собирается обсуждать личную жизнь хозяина, любопытство девушки в конце концов пересилило, и она продолжила расспросы:
— Конечно, в его жизни были женщины. Он привлекательный мужчина, богатый, удачливый. Поклонницы должны толпами охотиться за ним.
— Об этом я ничего не знаю, — неохотно отозвалась Мария.
Ну что ж, нет так нет, подумала Элизабет, вставая со стула.
— Должно быть, он одинок из-за своего отвратительного характера, — сухо прокомментировала она, относя тарелки в мойку.
К ее удивлению, Мария рассмеялась, и женщины обменялись заговорщическими улыбками.
Несколько недель спустя, в солнечный полдень, Элизабет и Кросби работали в кабинете — или пытались работать. Юлиус провел мучительное утро, желая разобраться в сложном повороте сюжета новой книги, и в результате впал с мрачное настроение.
Дела не пошли лучше и после ланча. Пока писатель беспокойно мерил шагами комнату, Элизабет сидела и задумчиво смотрела в окно. Опершись подбородком на руку и лениво постукивая карандашом по столу, она ожидала когда на Кросби снизойдет вдохновение.
— Пожалуйста, прекрати этот дурацкий стук, — внезапно услышала она.
Лиз виновато обернулась.
— Простите. Я не подумала, что это мешает.
— Похоже на то, — раздался отрывистый ответ.
Девушка с трудом подавила смешок при виде комического зрелища, которое он представлял: волосы Юлиуса взъерошены, лицо усталое и измученное, серые глаза остекленели.
— Как я могу сосредоточиться, если ты создаешь такой жуткий шум, — с раздражением сказал Кросби.
— Извините, — повторила Лиз и уже не смогла удержаться от веселой улыбки.
Писатель положил руки на бедра и со злостью посмотрел на нее.
— Что тут смешного? Пожалуйста, объясни мне, — продолжил он с ядовитым сарказмом. — Я ничего смешного тут не вижу! — Кросби запустил пальцы в волосы в полном отчаянии.
Сделав героическое усилие, Элизабет согнала с лица улыбку, сменив ее на сочувствующее выражение. Писатель сейчас действительно представлял собой жалкое зрелище. Если нужно платить такую высокую цену за известность, то она рада всю жизнь оставаться только секретаршей.
— Послушайте, мистер Кросби, — сказала Лиз, вставая и направляясь к нему. — Извините за нахальство, но я хочу дать маленький совет: не думаете ли вы, что небольшой отдых поможет вам?
— И что я должен делать по-твоему?! — взвился Юлиус.
Девушка пожала плечами.
— Я не знаю. Выйти в сад и подышать ароматом цветов. Поехать на пляж. Искупаться в бассейне. Все, что угодно! Вы сведете себя с ума, если будете так продолжать.
Писатель сердито покосился на нее, но постепенно выражение его лица изменилось.
— Ты права, — сказал он, бросил Лиз стопку страниц. — Вот, посмотри, можешь ли ты связать это с тем, что мы уже сделали. Я ухожу на прогулку. — Юлиус повернулся на каблуках, бросил ручку на стол и вышел из комнаты, оставив девушку разбираться с тем, что он надиктовал на магнитофон и что она могла выбрать из его записей.
Спустя полчаса Лиз устало откинулась в кресле: она никак не могла разобраться в последовательности событий. Вдруг за окном раздался громкий всплеск. Она посмотрела в окно и увидела Кросби, который нырнул в бассейн. Элизабет наблюдала, как он быстро пересекал его, и улыбнулась про себя: писатель последовал все-таки совету.
Было безнадежным делом идти к нему и просить помочь разобраться в материале. Он только зарычит и посоветует проявить инициативу. Лиз просто должна подождать, когда босс отдохнет, тогда к нему будет легче подойти. Она посмотрела на стопку страниц, в которых тщетно пыталась разобраться, и уже представила себе очередную сцену. Внезапно в голову девушке пришла мысль, как выйти из трудного положения. Где-то в столе у писателя лежал план книги. Она сама его печатала. Разыскав его, она сможет хотя бы установить порядок сюжетных линий.
Очень осторожно, стараясь ничего не перекладывать, Лиз просмотрела разбросанные на письменном столе бумаги. Несмотря на кажущийся беспорядок, Юлиус всегда сразу обнаруживал, если какая-то запись находилась не на месте. Не найдя ничего, что хотя бы немного могло ей помочь, Лиз стала осматривать содержимое ящиков. Тщательные поиски ничего не дали: нужной записи не было. Элизабет уже хотела задвинуть нижний ящик, когда на глаза ей лопался лист розовой бумаги, засунутый в папку.