– Паштейш де ната и кофе, – Исабель ставит на стол ее завтрак.
– Спасибо, дорогая, – Линда благодарно улыбается и тут же принимается за десерт.
И в этот момент появляется он. Прямо из патио, своего ботанического царства. Без растений и цветов жизнь Томмазо утратила бы равновесие, как сразу подметила Линда. В суете повседневных обязанностей он каждый день рискует потерять свой баланс. Но в окружении природы, среди своих роз всегда сдержанный Томмазо может, наконец, выплеснуть свои эмоции – здесь он в своей стихии. Вот почему он хотел, чтобы у них была мансарда с внутренним садом.
Он готов к выходу из дома, благоухающий туалетной водой и одетый с иголочки: костюм гипсового цвета, голубая рубашка и синий галстук.
– Добрый день, – здоровается он, входя в комнату.
– Добрый день, синьор Белли, – отвечает Исабель с легким поклоном. – Чего желаете?
– Только кофе, – Томмазо на ходу берет печенье.
Кажется, он раздражен, но нельзя сказать это с уверенностью: не в его правилах показывать беспокойство. Это можно заметить лишь по нескольким деталям: в этот момент в его глазах появляются едва уловимые колючие искорки, и он начинает слегка покусывать нижнюю губу. Одна Линда это подмечает.
– Даже не присядешь? – произносит она мягко, глядя на него, как кошка.
Томмазо стоит неподвижно: мускулистое тело, прямая спина.
– Нет, Линда, я спешу. Денек предстоит не из легких.
Исабель быстро возвращается с подносом в руках.
– Пожалуйста, синьор Белли, – она ставит на мраморную полочку чашку с кофе.
Линда смотрит на него нежно и в то же время вызывающе, берет за запястье и притягивает, заставляя сесть.
– Ну же, подари своей красавице хоть минутку… – произносит она, поглаживая ему затылок, чтобы сделать приятно. – Может, вернемся в спальню и продолжим нашу прерванную беседу? – она прижимается губами к его выбритой шее и покрывает ее поцелуями.
– Эй! – Томмазо обхватывает ее голову руками. – Не делай так, ты же знаешь, мне трудно устоять…
– А тебе и не нужно, – продолжает Линда, пробегаясь пальцами по его бедру.
Исабель на секунду вышла из кухни, но Линда уверена: если бы она это видела, то одобрила бы ее действия.
– Линда, пожалуйста, веди себя хорошо, – Томмазо останавливает ее. – Мне надо идти. Правда.
Он допивает кофе и резко встает.
– Вернемся к этому разговору вечером. Обещаю, я не забуду, – улыбается Томмазо, запускает руку Линде между ног, слегка лаская и на мгновение пробуждая в ней желание. Линда целует его в губы.
– Давай сегодня сходим куда-нибудь, поужинаем?
– Да, детка, – отзывается Томмазо (после той поездки в Каринтию он стал так ее называть, хотя «любимая» ей нравится гораздо больше). – Сходим с представителем португальского парламента и еще с немецким консулом.
Произнося это, он поправляет пиджак.
– Они будут с женами? – спрашивает Линда, но на самом деле, ее это не волнует – она хочет подольше задержать его.
– Конечно, – Томмазо поправляет галстук, собираясь выходить.
Но Линда не отступает:
– А говорить там будут по-португальски?
– Думаю, да. Но ведь всегда можно обойтись английским… хотя я уверен, тебе он не понадобится, – он доверительно ей подмигивает.
– А Юлиус тоже будет? – продолжает допрос Линда.
С ассистентом Томмазо, который в совершенстве владеет пятью языками, ей гораздо спокойнее. К тому же, хотя Линда никогда не скажет это Томмазо, Юлиус единственный из всей этой дипломатической братии, у кого есть хоть немного чувства юмора.
– Да, он тоже будет, – отвечает Томмазо. – Но все равно обещай мне, что пойдешь сегодня на урок португальского. Очень важно, чтобы ты чувствовала себя уверенно. К тому же ты почти у цели – та Линда, которую я знаю, не отступит, дойдя до финиша.
Он нежно теребит ее за щеку.
– Конечно, пойду. Как прикажете, шеф!
– Вот и замечательно, – Томмазо прощается с ней, почти официально, потом неожиданно крепко целует в губы. Линда приподнимается на носочки, но он отстраняется от нее.
– Хорошего дня, синьор Белли, – бормочет она немного разочарованно.
– И тебе, любимая. Веди себя хорошо.
Томмазо слегка шлепает ее по попке.
– Ну все, я побежал! – произносит он, выскакивая за дверь.
Едва Томмазо выходит, Линда включает iPad, чтобы почитать итальянские новости. Ей нравится быть в курсе событий, поэтому каждое утро она просматривает основные новостные сайты. Пролистывая страничку «Коррьере делла Сера», ей в глаза бросается имя: Алессандро Деган. Она перечитывает статью дважды, чтобы убедиться, что пишут именно о нем. На этот раз сюрприз приятный – Алессандро, наконец, осуществил мечту всей своей жизни.
«Лауреат престижной премии Sony World Photography Award в категории Информационных программ» – пишут о нем в статье. А все благодаря его смелому репортажу о вьетнамских фабриках.
Линда от радости, едва сдерживая слезы, выкрикивает его имя, кружась по кухне в каком-то безумном танце. Иса обеспокоенно прибегает с мыслью, не случилось ли чего. Но тут же понимает, что Линда счастлива, и уходит, лишь когда узнает от нее все подробности.
Линда не знает, где сейчас Алессандро, но ей важно, чтобы он почувствовал, что она рядом с ним и гордится им. Поэтому она решила ему написать. Всего несколько слов, но в них – все:
«Молодец, Але. Где бы ты ни был сейчас, я тобой горжусь. Твоя фанатка № 1».
Вот теперь можно считать, что день действительно начался хорошо.
Наступил вечер. Линда переделала кучу дел. Сначала – урок португальского: сегодня была новая преподавательница, Кристела, жутко строгая и не очень приятная. Потом – йога в фитнес-центре; эпиляция с медом, маникюр и педикюр в салоне красоты и, наконец, укладка в парикмахерской. Волосы уложены безупречным каскадом – их можно завить в ту или другую сторону в зависимости от настроения. Ушло немало времени на приготовление к вечеру, но результат того стоил. Образ удался: маленькое черное платье, мягко подчеркивающее ее формы, воздушная завивка, зеленые глаза подчеркнуты тенями «смоки-айз», на ногах – черные туфли на двенадцатисантиметровых каблуках.
Просто загляденье, кажется, что Линда вся светится изнутри. И, по правде говоря, в этот вечер она чувствует себя немного богиней.
Линда выходит из такси на Праса ду Мунисипиу и грациозной походкой направляется к Томмазо, который ждет ее рядом с Пелуриньо, величественной колонной из камня в центре площади. Он молча смотрит на нее. Он безумно влюблен – это видно.
– Ты прекрасна, любимая. Не перестаешь меня удивлять, – Томмазо обнимает Линду.
– Спасибо. Где мы ужинаем?
– В «Тажиде». Нас там уже ждут.
– Отлично!
Это, наверное, самый изысканный ресторан Лиссабона, – впрочем, она уже привыкла: Томмазо ходит только в самые дорогие рестораны.
– Пойдем пешком, тут рядом, – он галантно берет ее под ручку. Потом задумчиво смотрит на ее туфли.
– Ты сможешь пройти пять минут на этих ходулях?
– Ты во мне сомневаешься, Томми? Я сейчас обижусь… – Линда вызывающе смотрит на него, потом смеется, уверенно двигаясь на своих высоченных каблуках.
Главный зал ресторана очаровывает – стены декорированы великолепными бело-синими азулейжос – знаменитыми португальскими изразцами. Официант сопровождает их до столика, за которым уже сидят другие гости, и с поклоном удаляется.
– Боас тарджис, – Томмазо приветствует всех сидящих за столом, и в ответ раздаются восклицания, которые Линда с трудом разбирает.
Но она старается сделать вид, что чувствует себя в своей тарелке: тут же надевает свою лучшую улыбку, ища глазами Юлиуса, который вселяет в нее уверенность, и садится рядом с Томмазо.