— Я попробую, — сказала она. — У Декса много работы, но я, может, вырвусь на день — другой. Он бывает тираном, — сказала она, словно не она была тираном на работе и держала Декса в узде. — Как только станет лучше, или ты поймешь, что ты в беде, или если перестанешь доверять Джею, дай знать. Кричи, звони, пиши. Что угодно. Я буду тут так быстро, как только смогу.
Я глубоко вдохнула, надеясь, что до этого не дойдет. Надеясь, что я поступала правильно после всего, что было сказано и сделано.
— Обещаю, — сказала я ей.
Но джип поехал по улице, пропал за углом, и я ощутила тяжесть потери в груди. И дело было не в том, что я переживала за Перри и скучала по ней.
Страх возвращался в меня.
Дюйм за дюймом.
Волоски на шее встали дыбом, холод охватил меня. Я медленно развернулась, боясь смотреть на окно своей спальни. Боясь, что увижу там что — то.
Наблюдающее за мной.
Но там ничего не было. Только отражение дерева на стекле.
Я громко выдохнула и пошла внутрь, радуясь шуму отца на кухне. Он занял себя, как делал, когда Перри уезжала, и это успокоило меня. Я была не одна, хоть во многом оставалась одинока.
Я не знала, что делать с комнатой. Декс поспал там без проблем, иначе мы бы услышали, но теперь осталась только я, и после новостей о Джей и Джейкобе я не хотела туда заходить.
— Пап, — сказала я, проходя кухню.
— Мм? — спросил он, чистя холодильник, который не нуждался в уборке.
— Думаю, я перееду в старую спальню, — сказала я ему.
Он замер и посмотрел на меня. Я привлекла его внимание.
— Почему?
Я пожала плечами, он вряд ли поверил бы истории про портал.
— Это неправильно. Перри часто приезжает, и ей приходится спать в моей старой спальне. И… не знаю. Комната не ощущается моей.
Он разглядывал меня. Он не поверил, но и не посмел бы просить правду.
— Дом могут вот — вот купить, — отметил он. — Ты хочешь переезжать дважды? Делай, что хочешь, Ада, но я помогать не буду. Мне хватает дел.
Я кивнула, не зная, хватит ли мне смелости двигать вещи самой. Можно позвать на помощь соседей.
Я пошла наверх, мне нужно было принять душ. Вот только вещи были в спальне.
Я пару мгновений смотрела на ручку двери, не зная, что увижу, открыв дверь. А если я вбегу туда, и дверь захлопнется, а я попаду в ловушку? Я смогу позвать Джея? Он просто появится в моей комнате? А если он был занят — он сказал, что не мог следить за мной все время. Он мог и ответить не всегда? Он знал, что я сейчас делала?
Боже, он видел меня и в душе? Да?
Странные мысли, и обычно я не занималась бы таким, ведь Якобы были бессмертными защитниками, выше людей, но я поймала взгляд Джея на своей попе прошлой ночью. И я могла поклясться, что в его глазах был жар, ему нравилось, что он видел.
«Если ты это слышишь или видишь, — подумала я, — отвлекись на свои дела».
Я решила пропустить спальню и найти вещи в другой комнате. Я пошла в ванную, долго принимала душ, пытаясь смыть несколько последних дней с кожи. Даже принимать душ было страшно, я не задвигала шторку из паранойи. Спасибо, Хичкок.
Когда я стала чистой, высушила и выпрямила волосы, нанесла яркий макияж и надела черные сапоги и оливковый сарафан, я попыталась набраться сил и пойти к Дею. У меня не было его номера, оставалось лишь идти к соседям.
Но, пока я спускалась, во входную дверь постучали.
Я застыла на ступеньке, папа пошел ответить.
— Да? — спросил растерянно папа.
— Здрасьте. Я хотел узнать, дома ли Ада.
Я почти сбежала по лестнице, увидела Джея на крыльце. Папа оглянулся на меня.
— Ада, ты его знаешь? — он уже выглядел недовольно, хотя ему не нравились все, с кем я встречалась. Я не встречалась с Джеем, но выглядело не так. И Джей был крупным, весь в черном, от облегающей футболки до джинсов и ботинок. Его широкая челюсть была с темной щетиной, рыжие волосы были убраны со лба и немного завивались.
— Это наш новый сосед, — быстро сказала я, невинно улыбнувшись папе. — Я встретила его вчера.
— Ты — сын Найтли? Я не знал, что у них есть сын, — сказал мой папа.
Джей напряженно улыбнулся.
— Я — друг семьи. Снимаю комнату в доме на время.
— Я хотела показать ему Портлэнд, — сказала я, вспомнив приглашение на кофе.
Папа вскинул бровь и оглядел меня. Я собиралась напомнить, что мне восемнадцать, порой приходилось так делать. Но я не могла винить папу за желание защитить меня.
— Хорошо, — сдался с неохотой он. — Я сделаю каннелони, так что вернись к ужину.
— Вернусь, — я прошла мимо него и вышла к Джею. Тот вежливо помахал моему папе, и мы пошли по дорожке.