— За змей!..
— Можно и за них, — охотно откликнулся Васька, — но…
— Именно за них. Мы едем в Среднюю Азию. Я уже списался с Курбаном. Это знаменитый охотник за змеями.
Мы недоуменно посмотрели друг на друга, но Васька уже восторженно хлопал зоолога по плечу.
— Романтика! Обязательно поедем и привезем своим знакомым пару очаровательных змеек!
…В вагоне благодаря Ваське все пассажиры знали, куда мы едем, сочувственно вздыхали, просили Марка, как специалиста, рассказать о предстоящей охоте. Но зоолог, застенчивый, как девушка, и молчаливый, как испорченный приемник, возился со своим рюкзаком, зато Васька, заполучив внимательную аудиторию, поражал слушателей ужасными историями. По словам Васьки, население жарких стран только и занималось тем, что боролось со змеями. Рассказы о людях скончавшихся от змеиного яда, о самих змеях — многометровых чудищах с кинжаловидными зубами, и многое другое, порожденное лихим Васькиным воображением, леденили пассажирам кровь.
Однако когда после приезда мы вышли в испепеленную солнцем степь и чернобородый змеелов Курбан попросил нас внимательно смотреть под ноги, Васька прикусил язык и стал необычно серьезен и сосредоточен.
Стояла невероятная жара. От раскаленной, потрескавшейся, морщинистой земли поднималось плотное горячее марево.
— Она чем-то похожа на кожу слона, — заметил Марк.
— Кто? — удивился я.
— Земля.
Я шел рядом с Курбаном. Он невысок, коренаст. У него живые черные глаза, узкая смоляная бородка окаймляет лицо. Курбан уже семь лет занимается опасным промыслом — ловит ядовитых змей для зоопарков и научно-исследовательских институтов. Он досконально изучил повадки пресмыкающихся, и даже Марк-зоолог с уважением прислушивается к советам Курбана.
— Курбан, а если укусит полоз?
— Э, пустяк, зуб есть — яда нет!
— А кобра?
— Тогда кранты.
Это любимое слово Курбана. Где он его взял? Может быть, сам сочинил?
— Нельзя сырую воду пить — кранты!
— Зачем на землю сел? Хочешь, чтобы змея укусила? Тогда кранты!
Курбан — человек редкого мужества, сам он ничего не боится, но за нас, новичков в песках, опасается.
— Васька, не хватай руками саксаул. Скорпион уколет, тогда кранты!
— Здесь всё кранты, — бормочет озадаченный Васька. — Кругом одни кранты.
— Зачем так говоришь? В степи весной красиво. Тюльпаны как алый ковер. Хорошо!
— А я разве говорю — плохо? Я говорю — кранты!
Мы смеемся.
Спускаемся в овраг, идем по руслу высохшего ручья, взбираемся на холм. На горизонте темнеют развалины древнего селения; это конечная цель нашего маршрута. Васька осмелел и идет впереди. Николай, проклиная жару, перекидывает с плеча на плечо этюдник.
— Что-то ни одной змеи…
— Подожди, они еще успеют тебе надоесть.
— Вообще, — замечает Марк, — змей ловят весной, сейчас не сезон!
— Почему?
— В холодную погоду пресмыкающиеся медлительны, их легче изловить. А сейчас слишком жарко, вот они и попрятались.
Обливаясь потом, медленно идем по дну исчезнувшего ручья, местами оно каменистое, сквозь желтые камни пробивается чахлая растительность. Колючие карликовые кусты рвут одежду.
Вдруг слышим крик. Бросаемся к Ваське.
— В чем дело?
— Там… длинная… толстая…
— Укусила?
— Не успела, подлая. Едва спасся!
Мы карабкаемся наверх. Там уже спокойно стоит Курбан, держа в руках огромную желтую змею. Марк смело схватил ее.
— Желтопузик! Абсолютно мирное существо. Это не змея, а безногая ящерица.
— Какая симпатичная, — вкрадчиво проговорил Васька. Ему было стыдно за свой побег.
— Дарю ее тебе, Вася, — улыбнулся Курбан. — Подарок.
Мы двинулись дальше и вскоре поймали еще трех желтопузиков.
— А это совсем легко, — разглагольствовал Васька. — Курбан, и за что тебе большие деньги платят? Смотри, я сейчас рукой вот эту змейку…
— Стой! — крикнул Курбан.
На серой скале, свернувшись кольцом, лежала большая змея. Она была совершенно неподвижна, и только черный раздвоенный язык на секунду появлялся из полуоткрытой пасти. Рядом сидела на задних ножках крошечная песчанка.
— Очевидно, мы помешали ей завтракать, — сказал Николай. — Сразу видно, что у нее плохое настроение.
Курбан приготовил палку с рогулькой. Змея зашипела, бросила песчанку и, повернув треугольную голову, стала пристально следить за Курбаном. Охотник сделал шаг, змея начала скручивать кольца. Ее блестящее тело переливалось в лучах солнца. Снова послышалось рассерженное шипение.