Эван снял камеру с полки, положил перед собой на стол и обреченным взглядом уставился на нее.
- Эд, чтоб тебе провалиться, как ты мог, чертов ублюдок! - выругался он, словно надеясь, что от крепких слов ему полегчает.
Но никакого облегчения это не принесло, напротив, воспоминания о прошлом закрутились в голове Эвана. Он вспомнил, как познакомился с Эдгаром, как затем попал в компанию Уолтера Гастингса, как он, мальчик из богатой семьи, закрутился в круговороте нескончаемых вечеринок, не думая о с трудом найденной работе и ожидая того, что граф Хантингдон исполнит обещание и поможет ему. Однако никто ему не помог, более того, лорд Гастингс рассмеялся ему в лицо, покровительственно похлопал по плечу и посоветовал не пытаться достигнуть хоть каких-то высот с его-то сельским уровнем. Эван тогда просто окаменел, а потом молча развернулся и ушел.
Оставшись без работы, без денег, с упаковкой риса и пачкой сосисок в холодильнике, Эван тогда сидел весь вечер, уткнувшись взглядом в маленькое окно его крохотной квартирки, и всеми силами ругал себя. И ненавидел Гастингса. И представления не имел, что ему делать дальше. До тех пор пока не пришел Эдгар, единственный из всех его знакомых, кто никогда не кичился ни высоким происхождением, ни состоянием, ни всем, что ему досталось по праву рождения. Эдгар быстро сообразил, что друг, хотя и находился в трудном положении, но от денег откажется наотрез, поэтому гонщик начал действовать тоньше. Приходил на ужин или в обеденный перерыв с пиццей или пакетом бургеров. Уж от еды вечно голодный Эван, которому первое время, пока подыскивал себе работу, пришлось затянуть пояс, отказаться никак не мог.
Эдгар подкидывал ему возможности подработки, а чуть позднее применив поистине шпионские усилия, Эдгар вызнал у Эвана, о какой фотокамере тот мечтает, и на Рождество вручил другу подарок, увидев который, тот едва ли не взвыл от восторга. И теперь, спустя несколько лет, Эван почти каждый день сидел за своим столом, смотрел на камеру, которая была рядом с ним в самые трудные моменты, и вновь и вновь не мог осознать, каким образом его друг оказался таким подлецом: обидел юную девушку, сестру Эвана, унизил ее, растоптал ее гордость, тем самым смертельно оскорбив и самого фотографа.
Проходили дни, а Эван все никак не мог этого понять. Иногда он начинал искать для Эдгара оправдания, думать о том, что, возможно, им с Айли нужно поговорить и помириться, но затем он вспоминал маленькую дрожащую сбившуюся в комочек сестру, которая размазывала по лицу слезы, и его переполняла ярость. Иви несколько раз робко пыталась начать разговор об Эдгаре, но Эван уворачивался от ее попыток, всеми силами стремясь избежать окончательного решения. Ведь как бы то ни было, он прекрасно понимал, что история еще не кончена и что его друг не сдастся так просто, если Айли ему действительно нужна. Вопрос оставался лишь один: смогут ли брат и сестра Монро простить его?
Дождавшись, пока заспанная Эванджелин выйдет из спальни, Эван поймал ее и притянул к себе, прижавшись к ее губам в долгом и страстном поцелуе. Девушка смущенно отмахивалась, доказывая Эвану, что она еще не причесалась и выглядит пугалом. Он же в ответ доказывал ей, что, как бывший деревенский парень, прекрасно относится к пугалам. На этом месте разговор пришлось прервать, потому что рассерженная Эванджелин стащила с ноги тапок и принялась гонять фотографа по всей квартире. Их забег ожидаемо окончился в спальне, откуда они не выходили еще пару часов.
- Если я сейчас не поем, у меня случится голодный обморок, - укорила возлюбленного Эванджелин. Эван, лениво перебиравший пальцами пряди ее волос, рассмеялся.
- Это не я, между прочим, прогнал нас из кухни, а ведь там были тосты и кофе.
Эванджелин ткнула его в бок.
- А ты думай, прежде чем соглашаться с девушкой, которая расстроена своим внешним видом.
- У тебя прекрасный внешний вид, - Эван крепко прижал к себе девушку. - Чудесный, восхитительный, потрясающий! Ты удивительно прекрасна, и я люблю тебя!
- Я тоже тебя люблю! - с каждым разом Эванджелин все легче и легче было сказать Эвану эти слова, которые так долго она не решалась произнести.
Наконец убедив друг друга, что пора вставать, они направились на кухню, где начали завтрак, который уже грозил перерасти в полноценный обед. Пока они обсуждали планы на день, прошло еще некоторое время и те обещанные Эдгаром сестре три-четыре часа, и наконец раздался звонок в дверь.