Он вдруг увидел, как из кэба, остановившегося у кованых ворот, вылез не кто иной, как Эван Монро. Фотограф отправился ко входу в Квинс-Хаус. Лорд Хантингдон внутренне возликовал. Определенно, судьба подкидывает ему шанс за шансом для того, чтобы отомстить.
- Простите меня, мне пора идти, неотложные дела, - обратился он к журналисту, - хорошего дня! - он повернулся к зданию и как можно более неспешно отправился наперерез фотографу. Гастингс еще не придумал, что скажет ему и лишь со вниманием приглядывался, прикидывая, какие слабые места могут быть у этого шотландского парня. Тут его осенило: он вспомнил взгляд, каким Эван окинул его, когда он честно сказал ему, чтоб юноша забыл о своих мечтах стать фотографом, ведь вряд ли он вылезет из грязи, в которой родился. Точно, тщеславие!
- Добрый день, сэр! - окликнул он Эвана и постарался придать лицу максимально удивленное выражение. - Простите... Почему мне кажется, что мы с вами где-то встречались?
- Добрый день. Боюсь, вам кажется, - Эван слишком поздно заметил Гастингса и потому не смог уклониться от встречи. На его лице отразилась плохо скрываемая неприязнь, однако ответил он, постаравшись не поддаваться на эмоции, вежливо. - Прошу меня простить, я тороплюсь.
- Эван Монро, так? - Гастингс преградил ему путь и протянул руку. - Я все-таки узнал тебя! И ты был на том благотворительном аукционе осенью, я вспомнил! Выходит, ты все-таки стал фотографом, как и мечтал. Я рад это слышать, друг.
Эван едва заметно поморщился, однако, нацепив дежурно-приветливое выражение лица, пожал протянутую руку.
- Ты не ошибся, Гастингс, - кивнул он. - И я действительно стал фотографом, несмотря на то что многие в этом сомневались.
Гастингс усмехнулся и пожал плечами.
- Вынужден признать свою неправоту, - сказал он, лениво растягивая слова. - Ведь я был в их числе. Я должен признаться, что восхищаюсь тобой. Если бы Мопассан был жив, уверен, он бы посвятил тебе новый роман. Шутка ли, не упустил своего шанса, всем воспользовался, что дала тебе судьба. Серьезно, это далеко не все делают. Ты просто молодец!
- Я свой шанс не упускал с восемнадцати лет, - с усмешкой покосился на него Эван. - И много работал, чтобы сделать мечту реальностью. Единственный раз, когда я чуть было не прохлопал всю свою жизнь, тебе прекрасно известен. Впрочем, спасибо, я рад, что так впечатлил тебя. Ну а теперь позволь пройти, я опаздываю. Приятно было повидаться.
Он повернулся, чтобы уйти. Уолтер Гастингс засунул руки в карманы и таким же ленивым тоном бросил ему в спину:
- Знаешь, мы перекинулись с Эванджелин парой слов о тебе. Да что там, я просто трактат о тебе выслушал! Как и все посетители, полагаю. Подводит всех к твоей фотографии, рассказывает, какой ты классный фотограф, как всем присутствующим надо бросить все и бежать к тебе на портретную съемку. Что ж, ты выбрал себе прекрасную покровительницу: не только очень мила, но еще и влиятельна. Прекрасный расчет! Она тебя продвинет будь здоров. На весь мир греметь будешь. Только позволь совет: я ее с детства знаю, она очень впечатлительная девочка. Ты не первый ее протеже и не последний. Не думай, что она будет тебе в рот глядеть до скончания века. Ну... Теперь иди к ней, тебя там уже все заждались - великого Эвана Монро. Твой час, милый друг!
Эван резко остановился и медленно обернулся.
- Что? - так же медленно переспросил он. - Что ты несешь? Эванджелин не могла этого сделать.
Гастингс торжествующе улыбнулся.
- Да ты иди, иди, ты же торопишься, - сказал он презрительно. - Там твоя работа на почетном месте висит, сразу у входа, чтобы ни один пропустить не мог. Она специально так распорядилась. Сходи, полюбуйся.
- Какого дьявола ты несешь? - начал закипать Эван. Эдгар бы страшно удивился, увидев своего друга таким, ведь в их тандеме именно шотландец был голосом разума, часто сдерживающим гонщика во время их совместных загулов. Но сейчас в глазах Эвана появилось бешеное выражение. Если бы Айли сейчас вышла на улицу и заметила брата, она бы точно приказала всем прятаться, потому что Эван сейчас должен был вспыхнуть, как факел, и поджечь все, до чего мог дотянуться. Мало что могло довести его до такого состояния, но если уж это случалось, то все: как говорила его сестра “тушить свет и звать на помощь”.
- Надо было тебе язык оторвать еще тогда! - прорычал Эван. - Чтобы не распускал свои гнилые сплетни! И ноги переломать, чтобы даже близко к Иви не подходил! Она не делала этого!