- И когда меня отправили в Итон, - продолжил Эдгар, - что-то произошло во мне, сломалось. Я вдруг понял, что можно просто ни о чем не париться, как это делали мои друзья. Ну отучился, выучил уроки, сдал экзамены - и гуляй. И гонки, которые до этого были лишь хобби, стали моей настоящей страстью. Потому что там не было ничего абстрактного. Те правила, которые я должен был соблюдать на трассе, были простыми и понятными. Они гарантировали мою победу, обеспечивали сохранность моего здоровья и безопасность моей жизни. Это не были какие-то абстрактные понятия, которыми меня пичкали с детства, не объясняя, что конкретно они значат.
Он провел рукой по лицу и помотал головой:
- Нет, я не хотел бунтовать против родительских уроков. Я тепло отношусь и к отцу, и к матери. Просто они очень любили друг друга, а нас с Эванджелин - чуть меньше. Это не их вина, это... - он пожал плечами. - Это данность. И я всегда воспринимал свою юность как отпуск. Я всегда осознавал, что рано или поздно мне придется распрощаться с гонками, стать полноправным членом высшего общества, принять титул тринадцатого герцога Монтегю.
- Ты - герцог? - изумилась Айли.
- Да, герцог, - отмахнулся Эдгар. - И полагал, что женюсь на герцогине, потому что должен быть примером для британского народа, неким эталоном, живой историей. Я думал, что это будет союз двух здравомыслящих, трезвых людей, не утруждающих себя попытками всей душой полюбить супруга. И я прекрасно понимал, каким должен представать в глазах других, но не слишком-то представлял себе, чем я буду заниматься, как не очень хорошо представляю себе, чем каждый день занимается мой отец. Это предопределенное будущее наводило на меня тоску, но я всегда готов был принести эту жертву ради своего долга. Прекратить быть одним человеком и стать другим. Но, наверное, ты понимаешь, как я хотел оттянуть этот момент. А потом появилась ты, Айли.
Он замолчал и опустил голову. Айли пыталась переварить услышанное. Надо сказать, ей и в голову не приходило, что ее жизнерадостный, веселый Эдгар может так терзаться. Ей казалось, что ему всегда плевать было на все, кроме гонок и сестры и, как она теперь надеялась, нее самой. Она подалась вперед и прижалась к его груди, обхватила руками его талию, чтобы своим теплом немного согреть и поддержать его.
- Айли, - выдохнул он и прижался губами к ее волосам. - Айли, я не сразу понял, честно скажу. Я знал, что ты другая, но думал, что это потому, что ты сестра Эвана. Но потом я вдруг поймал себя на том, что ты заставляешь меня забыть об этом дамокловом мече. С тобой я не герцог и не гонщик. С тобой я был собой. Впервые в жизни, понимаешь?
- Глупости, - яростно возразила Айли, чтобы скрыть дрожание голоса. - Ты и в болиде...
- Нет, - перебил ее Эдгар, - не глупости! Это правда. Я люблю гонки, но это был способ убежать от моего будущего. Это был классный способ, и бежал я быстро... Но не насовсем. А когда я покидал кокпит, нужен был алкоголь, чтобы забыть о том, что неизбежно, как смерть, маячило впереди. Но с тобой алкоголя не нужно. С тобой ничего не нужно. Айли, счастье мое! - он сжал ее в объятиях так крепко, что у нее перехватило дыхание.
- И теперь ты не хочешь быть ни герцогом, ни гонщиком? - спросила она со смехом.
- Теперь я могу быть гонщиком, герцогом, шахтером, актером, писателем, официантом, учителем, кем угодно, если ты будешь рядом, - серьезно ответил ей Эдгар, отстранился и, взяв ее за плечи, заглянул в ярко-синие глаза. - Когда ты ушла... - он виновато потупился. - Когда я сделал то, что сделал, и ты ушла, я словно вернулся в детство, где еще не было гонок, картинга и Эванджелин. Я был один на один с будущим: оно висело надо мной, и некому было мне помочь прожить его. Я понял, что не смогу так, зная, что можно по-другому. Я поклялся, что верну тебя любой ценой. Я жизнь положу на это, если придется. Айли, любовь моя, я так счастлив, что ты простила меня. Но мне этого мало, честное слово. Я хочу твоей любви, той любви, с которой мне ничего не страшно. Я думаю... Я верю, что до нашей ссоры ты любила меня. Я могу надеяться, что это чувство не умерло в тебе?
Ком подкатил к горлу Айли. На нее вдруг навалились воспоминания, которые она так усиленно старалась изгнать из своей памяти. Мерзкие, тяжелые воспоминания. Но она не медлила с ответом и напрочь забыла о том, как она собиралась издеваться над гонщиком во время этой поездки.
- Я люблю тебя Эдгар. Никогда не переставала, - судорожно вздохнув, сказала она.
- Айли, - Эдгар счастливый, растроганный, приблизил свое лицо и осторожно, нежно поцеловал ее в губы. - Это самое прекрасное, что я слышал в жизни. Пожалуйста, любимая, выходи за меня замуж! - он, спохватившись, протянул ей коробочку и раскрыл ее, продемонстрировав содержимое. - Это кольцо моей матери. Не то чтобы оно очень старое, но я буду представителем четвертого поколения Мортимеров, предлагающих это кольцо своим невестам. Мне не нужны больше герцогини и не нужно выдумывать никакого будущего. Мы построим его вместе, если ты не откажешь мне. Такое, какое захотим. И это будет самый прекрасный брак в нашем роду... Айли, пожалуйста, стань моей женой!