- Никак не могу понять, - сетовала она. - В один момент кажется, что все с ними хорошо, а посмотрю с другой стороны - так немного увядшие.
- Мама, я же не большой специалист в цветоводстве, - развела руками девушка. - Я только могу попробовать посмотреть. А что говорит твой помощник?
- Не знаю, он что-то такое мне рассказывал про освещение... Но ты же всегда давала дельные советы, - говорила мать, ведя Эванджелин к большой отапливаемой оранжерее, - ах, родная, без тебя как без рук. Нет, я, конечно, рада, что ты живешь в Лондоне и тебе не приходится долго ездить в институт. Но мне очень тяжело без твоих советов!
- Мама, ну что ты, - со вздохом ответила Эванджелин. - Ты замечательно справляешься, не волнуйся. Не так уж много советов я и давала.
Они вошли в оранжерею, и мать подвела Эванджелин к пышному розовому кусту. Девушка покрутила головой, осматриваясь.
- Да, похоже света маловато, - кивнула она, - садовник прав.
Она опустилась на корточки, присматриваясь к цветам, и нахмурилась.
- Пятна на листьях появились, - показала Эванджелин, - видишь? Проверяли на черную пятнистость? Нужно проверить, и если розы больны, опрыскивать куст. У нас такое уже было, помнишь, лет пять назад, когда кусты белых роз увяли?
- О да! - опечаленно всплеснула руками леди Мортимер. - Что ж... Надеюсь, садовник со всем справится, - ее лицо тут же озарилось радостной улыбкой. - А у нас уже камелии зацвели! Идем, покажу тебе! - она поманила дочь в глубь оранжереи.
- Идем, - Эванджелин улыбнулась и, поднявшись, пошла следом за матерью. - Хорошо тут, - сказала она. - Я иногда скучаю по детству. Как мы с Эдгаром играли, а вы с папой всегда были вместе. Так приятно за вами наблюдать... - она, замявшись, все же рискнула спросить. - Мама, а можешь мне рассказать, как ты поняла, что любишь папу?
- Стивена? - удивилась мать так, будто кто-то еще мог быть отцом девушки. - О, ну я, как мне теперь кажется, всегда любила его, - она притормозила у горшка с фиалками и стала отщипывать увядшие нижние листья растений. - Он был таким красавцем. Он и сейчас красавец, конечно! И еще он всегда был полон такого достоинства... В общем, я поняла, что думаю о нем не переставая, а другие поклонники отошли на второй план. Вот тогда я и решила, что люблю его. Но впрочем, я точно не помню, дорогая.
- А он признался тебе первым? - тут же спросила Эванджелин. - А ты ему сразу дала понять, что он тебе небезразличен?
- Боже, Эванджелин! - мать закатила глаза. - Конечно же я показывала ему, что он мне безразличен! Я игнорировала его неделями, взгляда даже не бросала. Само собой, он стал после этого бегать за мной еще больше и, в конце концов, признался. И, естественно, первым: я бы ни за что не опустилась до признания мужчине в любви! Солнышко! Нельзя им показывать, что ты влюблена, а то потеряют интерес!
Эванджелин задумалась.
- А если я не буду показывать, вдруг он решит, что он мне не нужен? - машинально спросила она.
- Тогда он тебя и не любил никогда по-настоящему! - уверенно сказала леди Мортимер, и тут ее осенило - она повернулась к дочери с лучезарной улыбкой на губах. - Моя девочка, неужели ты влюбилась в кого-то?
Эванджелин мучительно покраснела.
- Мама, я просто хотела узнать... - пробормотала она.
- О, ну конечно я тебе все расскажу! - леди Мортимер едва ли не прыгала от радости. - Ты ведь должна быть на высоте перед ним, чтоб он не загордился! А кто он? Как его зовут? Сколько лет? Он из института? Блондин или брюнет? Он, конечно, заваливает тебя подарками? Дорогими, я надеюсь? Дело не в том, чтобы они тебе были так нужны, но надо убедиться, что ухажер не жаден!
- Мамочка, он нисколько не жаден, - взмолилась Эванджелин и смущенно добавила. - Его зовут Эван, мы не так давно вместе, но я просто... Понимаешь, я все время о нем думаю, у меня все время такое чувство, что я не могу без него. И я не уверена, что... - она задумалась и добавила. - Нужно ли признаться ему сейчас, что я ... что он мне небезразличен.
- Абсолютно точно нет! - вскричала леди Мортимер. - Эванджелин, девочка моя, ну ведь он не первый твой ухажер, что за наивность? Никаких признаний! Будь кокетлива: то холодна, то давай ему надежду! Все это, в конце концов, игра, моя радость!
- Мама, ну не все же надо сводить к игре, - возразила Эванджелин. - Мне кажется, он сомневается в моих чувствах. А мне бы не хотелось, чтобы он сомневался. Но такая откровенность... Это очень пугает, - она вздохнула. - Да, конечно, у меня были кавалеры, но таких... И таких чувств у меня ни к кому не было.
- Нет, - категорично сказала мать, - он обязан сомневаться! Тогда он будет добиваться тебя, а тогда и больше ценить. Ведь мужчинам совершенно неинтересны женщины, которые сами готовы броситься им в объятия! Нет, нет и еще раз нет, моя милая, ты должна быть холодна, неприступна и разве что чуть-чуть кокетлива. И ни в коем случае не показывай ему, что ты от него без ума. Пусть считает, что ты до него снизошла.