Возможно, ее с кем-то путали, но Нина Павловна считала, что достойна и не такого внимания. Словом, это была ее минута славы, растянувшаяся на целый день.
Уставшая, она сидела в своем кабинете, отпаивая черным кофе кого-то из высших чинов спасателей, когда увидела за окном Валентина Петровича Вереникина. Среди всеобщей суеты, нервотрепки и неразберихи, покинув мастерскую, о чем завуч знать не могла, он спокойно и сосредоточенно подметал школьный двор.
Нина Павловна невольно улыбнулась.
«Мой молчун», — подумала она с нахлынувшей вдруг нежностью.
Глава 18
ВОДИТЕЛЬ САМОСВАЛА (продолжение)
16.16. Поселок Олха
Окно третьего этажа распахнулось, и в отверстом проеме появился ствол карабина «Тигр». Потом девушка услышала голос:
— Женька, ты, что ли?
— Я, Коля, я!
— Одна?
Она непроизвольно хихикнула, не удержалась. Возможно, причина тому — нервное перевозбуждение.
— Нас тут девок пять или шесть, и все Женьки Луневы, соседки твои!
В оконном проеме ствол пропал и появилась голова Николая Зуева.
— Все шутишь?
— Было бы лучше, если бы я рыдала?
— Не знаю…
— Коля, ты боишься?
— Нет.
— А почему не встанешь во весь рост?
— Снайперы, — ответил он коротко. — Раз уж пришла, пройди к дверям и жди. Я скоро открою…
Едва Джина вошла в просторный холл, мальчишки бросились к ней с криком:
— Ура, Джина! Тетя Джина пришла!
— Кто тебя прислал? — хмуро поинтересовался Николай, сжимая в руках карабин.
— Я сама.
— Не верю!
— Ты чего, Коль? — встряла жена. — Соседка, что ли, в гости к нам не может прийти? Это ж наша Женька, Женька Лунева! Или не узнал?
Зуев молча отступил в сторону, а женщины, с трудом оторвав от девушки малолеток, забросали ее вопросами:
— Спасли что-нибудь из имущества?
— Все сгорело, дома никого не было…
— Где разместились?
— В поселке, у моего одноклассника.
— У жениха, значит? — Бабка заговорщицки подмигнула. — И правильно, в хороших домах надобно честным людям жить. У нас-то, Женька, погляди, какие теперь хоромы! — Она повела рукой, улыбаясь восторженно.
— Откуда такое богатство? — спросила Джина.
— Дык, Коля купил! — объявила мать, гордясь сыном. — Во он у меня какой! Не пьет! Курить бы еще бросил, а то весь дом табачищем своим прокоптил…
— Ладно вам, сплетницы, — осадил женщин смущенный Николай. — Я наверх пойду.
— Иди, иди, а то, неровен час, опять бандюки нагрянут, — насупилась мать. — Ты уж, Коля, по ногам, пожалуйста, стреляй, не поубивай их, злыдней.
— Сам разберусь, мать, не в свое дело не лезь. Чаем лучше Женьку напои…
— И то… Пойдем, Жень, в кухню!
Уже поднимаясь по лестнице, Николай повернулся и сказал Джине:
— Соберешься уходить, скажи. Я дверь за тобой запру. А до этого поднимись ко мне, разговор есть.
— Хорошо, — кивнула девушка. Это входило и в ее планы.
— На какие деньги Коля купил особняк? — спросила Джина уже на кухне, где женщины остались одни.
— Работал как проклятый — раз, в лотерею выиграл — два, кредит взял в банке — три! И готово! — объявила мать.
Джина давно поняла, что никакие они тут не заложники. Николай запарил им мозги, и женщины искренне верят, что находятся в своем доме, а те, кто хочет выжить их отсюда, — отмороженные бандиты.
— Вы хоть представляете, сколько такой дом может стоить?
— Миллионов пять, наверно… — робко предположила жена Николая.
— Рублей? — уточнила Джина.
— Рублей…
Джина усмехнулась.
Поднявшись на третий этаж, Николай осторожно высунул голову в окно, осмотрелся.
Ему было ясно, что Женьку Луневу отправили для переговоров с ним. Но он не мог ее не впустить. Для него она была почти как младшая любимая сестра, как член семьи.
Он усмехнулся. Без всяких «почти» Женька его любимая сестра, а значит, он будет защищать и ее. Баста!
На втором этаже недостроенного коттеджа через пару улиц в пустом проеме что-то блеснуло на солнце. Николай посмотрел в окуляр оптического прицела. Ну конечно, бинокль! Идеальное место для наблюдения за ним.
— Ну, держитесь, говнюки…
Николай вскинул карабин и прицелился.
Майор объявил своим бойцам готовность № 1. Если психопат убьет девчонку — штурм, и будь что будет…
Майор нервно ходил из угла в угол, теребя в руках сотовый телефон в ожидании звонка Джины. Капитан, присев у окна, смотрел в бинокль.
— Он ее впустил…
— Слава богу… — Майор перекрестился и снова — из угла в угол. — Что там? — спросил он спустя пару минут.
— Ничего.
Юрий Беликов пытался сохранять спокойствие. Пока получалось. Но состояние его теперь было хуже, чем когда он сам стоял, словно голый, под дулом карабина террориста.
— Зуев вернулся на третий этаж, — сказал капитан еще через пару минут.
— А девушка? Девушка с ним?
— Не знаю.
— Совсем еще девчонка… Напрасно я позволил ей пойти…
— Успокойся, майор, выстрела же не было.
Возможно, капитан юстиции накаркал или сглазил. Потому что послышался легкий хлопок, и одновременно с ним пуля ударила в бинокль и, выбив его из рук капитана, отбросила, искореженный, в угол комнаты. К счастью, рикошетом никого не задело, а Беликов отделался ссадиной над бровями. Повезло.
Он нырнул под защиту простенка, но это выглядело так, будто его свалил выстрел.
Пригнувшись, подскочил майор.
— Капитан, ты как? — перевернул тело лицом вверх.
Оглушенный капитан тупо моргал глазами.
— Живой, слава богу… Не ранен?
Капитан молча покачал головой.
Майор помог ему подняться и, стараясь не мелькать в оконных проемах, отвел к противоположной стене, где и усадил, привалив к ней спиной. Потом он поднял с пола бинокль. Тот был безнадежно испорчен, и майор, отбросив его в сторону, достал рацию.
— Лейтенант Веденеев.
— Я.
— Отправь бойца с биноклем на чердак. Постоянная связь со мной. Все ясно?
— Так точно.
— Выполняй…
Когда Джина открыла женщинам глаза на их действительное положение, те разом присмирели и смолкли.
— И чо теперь, Женя? — спустя пару минут спросила побледневшая бабка.
— Выбираться отсюда надо вместе с детьми, — сказала Джина.
— А Коля как же? — Жена всхлипнула. — Его теперь убьют?
— Я попробую уговорить его сдаться, но сначала вы уйдете из дома.
Жена заплакала, свекровь, обняв ее, присоединилась.
— Никуда не выходите, а я пока найду детей… И тише! — Джина повысила голос, и сотрясание тел напуганных женщин сделалось почти беззвучным.
Выйдя в коридор, она услышала звук выстрела и поняла, что стреляли из дома.
«Если Коля кого-то убил, живым он отсюда не выйдет», — подумала она.
Пацаны отыскались на лестнице между первым и вторым этажами. Они осваивали сложное искусство езды верхом на перилах. У младшего получалось не слишком. Он уже дважды падал, и теперь лоб его украшала порядочная шишка.
— Тетя Джина, ты умеешь ездить на перилах? — поинтересовался гордый собой Петр. Он еще ни разу не свалился.
— Умею, — ответила Джина, — но сейчас мы пойдем на кухню. Вас мама зовет.
— Не умеешь, не умеешь! — закричал Петька. — Я так и знал!
— Тише! — зашипела Джина.
— Плавда, не умеешь? — Пашка был разочарован. — Я-то думал, ты меня научишь, а то я шлепнулся уже два лаза…
Они стояли на площадке между первым и вторым этажами. Девушка, дабы без нужды не огорчать подрастающее поколение, подхватила Пашку на руки и скатилась с ним по перилам.
— Ула! — закричал младший.
— Умеешь, — констатировал старший.
— А теперь на кухню — чай пить! — предложила Джина.
— Еще хочу кататься! — закапризничал Пашка.
— С шоколадом! — добавила весомый аргумент Джина и увела-таки мальчишек к маме и бабушке.
А те вцепились в детей — не оторвать.
— Ждите меня здесь, — сказала Джина и снова вышла в коридор.