— Да бог с нею, с наградой, — отмахнулся Семен, — я согласен своего отдать им половину, лишь бы дело у них получилось.
— Получится. У такого молодца атамана да чтоб не получилось! Он их вдребезги разнесет, всю эту Совдепию поганую вместе с Лениным ихним. А нам, Семушка, от своего отказываться тоже не след, дело делом, а что мне причитается, вынь да положь.
В этот вечер у отца с сыном разговор затянулся надолго. Макаровна уже раза два стучала в дверь, звала ужинать, а Савва Саввич, ответив ей: «Сейчас, Макаровна, сейчас», снова продолжал разговор.
— Ну, съездил я, слава богу, хорошо, все продал в доброй цене, оптом, кое-чего приобрел для домашности, а остальные деньги в русско-азиатский банк перевел на твое имя.
Семен благодарно кивнул отцу головой:
— Спасибо, тятенька, большое спасибо.
— Не стоит, Семушка. Я там ишо и тово… домишко присмекал на всякий случай. Кто его знает, как оно дальше-то обернется, а запас карману не дерет…
— Это, тятенька, тоже верно. Может такой момент подойти, что из своего дому бежать придется.
— Вот об этом-то и я думал. Все может случиться, а теперь, в случае какой неустройки, махнем в Маньчжурию, а там и угол свой будет, и денежки в банке. Переживем эту канитель, а там видно будет. А теперь пойдем-ка поужинаем.
К вербовке казаков в белую армию атамана Семенова Савва Саввич приступил на второй же день после разговора с Семеном. Первым к нему сам пришел Костя Тюкавкин, широкоплечий здоровяк с огненно-рыжим чубом. Пришел он попросить для работы лошадь.
Уже очутившись в ограде Саввы Саввича, Костя струхнул, так как знал за собой еще не отработанный долг.
К радости Кости, Савва Саввич принял его ласково, про долг не упомянул и даже пригласил в горницу.
Костя хотя и вытер унты о домотканый половик, шел за хозяином на носках, боясь наследить. В горнице Савва Саввич пригласил гостя сесть, спросил:
— За каким случаем ко мне?
— Коня бы мне, Савва Саввич, из молодых, чтобы обучить его и поробить на нем, пока зимняя дорога, — можно будет?
— А чего же не можно-то, возьми. Поди, уж присмотрел какого?
— Буланый приглянулся, выложили нынче которого, вот его бы, Савва Саввич?
— Глаз у тебя, братец ты мой, тово… наметанный. — Савва Саввич усмехнулся, провел рукой по бороде, сел на стул напротив Кости. — Мда-а, Буланко этот, ежели кому тово… года подошли служить, так в строевики лучше и не сыскать. Ты сам-то какого сроку службы?
— Девятнадцатого, на будущую осень на выход.
— Во-от как! Значить, Буланко-то тово… как раз подойдет тебе в строй.
— Да уж лучше-то этого Буланка и желать бы не надо, только где же нам… — Костя, потускнев лицом, с трудом подавил в себе тяжелый вздох, — не подойдет, не по карману, Савва Саввич. А потом, я ишо так слыхал, что кони-то теперь от казны будут казакам.
— Это, братец ты мой, ишо на воде вилами писано, власти-то вон ноне как меняются: то Керенский, то Совдеп, то комитет какой-то там, сам сатана не разберется в нонешних властях. Так что тово… понадеешься на казну и останешься без коня… А Буланко, братец ты мой, стоит только захотеть, и твой будет.
У Кости глаза полезли на лоб от удивления.
— Мало бы я чего захотел, а платить-то за него, рази што в долг поверишь, Савва Саввич?
— Никакого долгу. Расписочку напишешь мне, и Буланко твой, а деньги за него казна выплатит. Ну конечно, это в том случае, если ты в гвардию запишешься, и не на будущую осень, а теперь же.
— В гвардию? — загораясь надеждой, переспросил Костя. — Это к Ивану Рудакову, што ли?
— Ну што ты, бог с тобой, не-ет. — Презрительно сощурившись, Савва Саввич покачал головой. — Какая это гвардия, собралась там всякая рвань. На коне-то, окромя Ваньки, ни один сидеть не умеет, а тоже мне гвардейцы, даже подумать страмно. Не-ет, Костюха, наше казачье дело подальше от эдакой мрази, ну их к лешему. Я тебе, братец, тово… в настоящую гвардию советую поступать. Находится гвардейский полк этот на станции Маньчжурия, полковник Семенов им командует, — прилгнул Савва Саввич, произведя есаула Семенова в полковники. — Ну конечно, там не всяких принимают, эдаких вон архаровцев, каких Рудаков насобирал, там и за версту не допустят, а тебя примут. Казак ты по всем статьям подходимый, я за тебя головой поручусь, потому и Буланка отдать не жалею, знаю, что не подведешь.
Савва Саввич рассказал Косте, какие льготы, какое жалованье сулит добровольцам-белогвардейцам их будущий атаман Семенов. И после того как Костя, не раздумывая долго, согласился, Савва Саввич повел разговор и о других парнях: