— Всё, Юлечка, баста. Я тебе больше не наливаю. Если в ход пошло слово «эффективный», то пора завязывать с коньяком. Если женщина допилась до «эффективности», значит, и зеленые чертики не за горами.
— Ага, зеленые замурзанные чертёнки зарисовывают зелёной зелёнкой... занавеску.
— Ты чучело. Ты — ужасное чучело. Ты чучело обло, озорно, огромно, стозевно и...
— Мяу! Вот этого я тебе никогда не прощу. «Обло» — это значит толстое. Завтра вместо устриц у нас на завтрак суп из сельдерея. Я на диету сажусь.
— Я передумал. Юлечка, выпей еще коньячку, солнышко. Вкусный такой коньячок. А то ты давно ничего не пила, у тебя обезвоживание началось.
— Помнишь анекдот: «Объективная реальность — это бред, вызванный недостатком алкоголя в крови»?
— Хватит уже болтать. Иди ко мне...
...Мишенька, здравствуй. У меня к тебе просьба на миллион долларов. Мне нужно, чтобы ты пошел к нам домой, включил компьютер, зашел в «Outlook» и стер последнее письмо от меня. Пароль qwak150, а имя пользователя, если я не ошибаюсь, voloshin.
Если пароль не подойдет — значит, Олег его поменял, и это будет у нас такой знак провала. Придумаю тогда что-нибудь другое.
Ты не пугайся, ничего смертельного. Просто я письмо отправила с предложением, от которого невозможно отказаться, а Олег его прочитать не успел. А я на него сейчас посмотрела и поняла, что готова предложение забрать обратно.
Да, последовательность никогда не была моей сильной чертой. Да, дура. Да, раньше надо было думать.
Видишь, я сама всё знаю.
Мишенька, миленький, ключи от квартиры я когда-то давала Машке. Насколько я помню, они висят на вешалке в прихожей.
Я тебя люблю. Наполовину чистой и бескорыстной любовью, а наполовину — по расчету.
И напиши мне сразу, хорошо?
Машку целуй. От нее мне на этот раз ничего не надо, так что ее я люблю просто так, без всякой задней мысли...
Суньцзы сказал:
«Тонов не более пяти, но все изменения пяти тонов невозможно услышать. Цветов не более пяти, но все изменения пяти цветов невозможно увидеть. Вкусов не более пяти, но все изменения пяти вкусов невозможно перепробовать».
За два дня до карнавала Юля развернула бурную деятельность. Для начала мы отправились по магазинам искать костюмы. На вопрос, что именно мы ищем, возлюбленная супруга отвечала уклончиво: «А хрен его знает». Я предлагал ей костюм Мальвины и даже готов был вырядиться пуделем Артемоном. А что, по- моему, хорошая идея. Всегда мечтал быть собакой в хорошей семье. Тем более что в плохую погоду собаку никто из дома не выгонит, а меня запросто могут. И запросы у меня скромные: миска борща с косточкой, а эти ваши устрицы сами ешьте. Мне всегда кажется, что они потом пищат в желудке от ужаса и безысходности. Я так не могу, честное слово.
Но Юлька сказала, что зоофилия никогда ее не привлекала, а слово «поноска» вообще кажется ей совершенно неприличным. Так что она отправилась куда-то в район порта, а меня с собой брать отказалась. Мотивируя это тем, что я ее компрометирую своей бледной рожей, чистыми ботинками и аристократическими замашками. Вернулась она через два часа с ворохом каких-то разноцветных тряпочек, ленточек, финтифлюшечек и прочей мишуры. Вооружилась ножницами и наперстком, а меня усадила склеивать зеленую мочалку подозрительного вида и запаха.
Я, грешным делом, решил, что Юля хочет нарядиться болотной кикиморой, но меня постигло страшное разочарование. Оказалось, что зеленая мочалка — это неотъемлемая часть костюма Морского дьявола. В котором я проведу лучшие три дня своей жизни. Ведь моя обычная жизнь скучна и бедна событиями, а тут такая возможность немножко скрасить серые будни, нельзя ее упускать. И потом, зеленая мочалка очень мне идет. Неужели я сам не вижу? Как это я до сих пор жил без зеленой мочалки? То-то я всю жизнь чувствую, что мне чего-то не хватает. Так «что-то» — это зеленая мочалка.
«Тем более, — сказала Юля, — я за последнее время с Морским дьяволом, можно сказать, сроднилась. Мне без него одиноко будет в чужом городе».
Я вооружился ножницами и строго спросил, каким это образом она роднилась с Морским дьяволом.
«Спасите-помогите, люди добрые, муж совсем скозлился, он меня щас ножницами задушит», — заверещала эта припадочная, я бросил в нее зеленую мочалку (потому что я всегда бросаю в жену то, что мне особенно дорого), а она в меня — подушку...