...Да что ж это такое, Нелечка, вот скажи мне, ну что за напасть? О чем ни начнешь писать, всё одно выходит о любви, хоть ты тресни. Стоит только начать, только первые буковки сложить в слове «вечность» — и лед вроде бы качественный, и сердце переполнено отрешенностью и морозной свежестью, ан нет, отвлечешься на одну малюсенькую минуточку, и буковки тут же расползаются. Как бы случайно, как бы рассеяно, как бы ничего такого не замышляя, а глядишь — никакой вечности, одна сплошная любовь. Бренная и суетная. Или вот, скажем, рвется сердце от одиночества, трепыхается в открытом космосе, набухает от ужаса, ну, думаешь, наконец-то. Экзистенция чистая, дистиллированная, лунным светом промытая, висит себе, звезды отражает. А тронешь пальцем, да что пальцем — взглядом неосторожным тронешь, и нет в помине никакой чистой экзистенции, а вместо хрустального звона — мерзкое хихиканье купидончиков. Срам, да и только. Люди добрые, просто боязно умирать: ну как начнешь, а там и смерти никакой нет, и вместо долгожданного реквиема — Мендельсон с Шопеном, попеременно. Ни сна, ни отдыха, ни света, ни покоя, только эти вот бесконечные бабочки в животе трепещут или гусеницы копошатся, это уж от сезона зависит. В окно глянешь, а там весна; техническое пособие откроешь — а там стихи. Что делать? Куда податься? Не знаю...
День рождения Нель решила не отмечать, потому что настроение поганое, погода отвратительная, да и видеть никого не хотелось. Утром позвонил Володя Александров из экспертного отдела, сказал, что комиссия апелляцию рассмотрела и отклонила. Так что теперь остается тихо сидеть и ждать пять лет, когда закон о клонировании потеряет юридическую силу. Никто, правда, не гарантирует, что его не продлят еще на пять лет, но, может, хоть со стволовыми клетками разрешат работать.
Вечером позвонила Дина и сказала, что лаборатория в полном составе сидит у Кости дома и ждет именинницу. Шампанское в холодильнике, курица в духовке, а народ в нетерпении. Так что давай, детка, поторопись, мы все голодные.
— Ура! Неля Александровна, наконец-то вы пришли! А то нас не кормят без вас.
— Не слушайте этого идиота, Неля Александровна! С днем рождения!
— Сам ты идиот, а у меня сахар в крови падает, сейчас кома начнется.
— Ну и отлично, хоть помолчишь немножко. Нелька, это тебе, держи крепче, оно бьется. Светка тебе привет передает и поздравления. Она тебе везет какой-то личный подарок. Говорит, что в нашу складчину она больше не играет, после того как мы Дине Владимировне игуану подарили.
— А хотите, Неля Александровна, я вам Семёнова подарю? Он тоже бьется. Ай! И лягается! Держите его крепче!
— Ну что за наказание, пустите меня к имениннице, обормоты. Нелечка, детка, поздравляю. Прости меня, дуру старую, но я тебе желаю замуж выйти поскорее.
— Все, Нелька, ты пропала! Пожелания Дины Владимировны — это тебе не федеральный закон. Тут апелляции не принимаются. Назначай день свадьбы, а я тебе жениха найду.
— Возьми у меня лучше пальто. Ой как пахнет! Умираю от голода.
— Неля Александровна, осторожно, это не курица, а какой-то мутант. Я ее видел, у нее четыре ноги, а рук вообще ни одной.
— Нет, это у нее такие руки. Просто они растут из жопы и поэтому похожи на ноги. Точно как у тебя.
— Неля Александровна, он меня оскорбляет! А сам вчера электрофорез в другую сторону запустил. У меня хоть руки из жопы, а у него голова!
— Леночка, запри их, пожалуйста, на балконе, а то сил никаких нет. Где там у вас шампанское...
В два часа ночи позвонил Олег, поздравил с днем рождения и спросил, не хочет ли Нель погулять по городу. Когда? Ну, скажем, через час. Я знаю, что ночь, но ты же все равно не спишь.