Теперь коллега ушла в декрет. Стол пустовал. Горы бумаг множились.
Окинув бумажные залежи тоскливым взглядом, Осипов проговорил:
– Не хочешь на время декрета моей коллеги к нам в отдел перевестись, Маша?
– Нет. Мне на своем рабочем месте забот хватает, – поняла она его «заманчивое» предложение. – Так вот, о деле… Агентура мне донесла, что вчера вернулся из мест заключения некто Карелин. Был осужден на двенадцать лет за убийство с отягчающими, вышел по УДО.
– И? – Осипов широко развел руки, тряхнул головой с выдвинутым подбородком. – Что дальше?
– Это мой участок. Мне надо знать, что он за человек?
– Придет к тебе, установишь, – фыркнул капитан, рассматривая Машу как-то странно. – Он же в соответствии со статьей, по которой был осужден, должен к тебе прийти?
– Должен. Жду завтра. А сегодня хотела навести о нем справки. У коллег. – Она выразительно оглядела бумажные залежи на столе, за которым сидела, и с ехидством добавила: – Которые мне как будто друзья.
Осипов похлопал себя по карманам. Нашел последнюю пластинку жевательной резинки, сунул в рот. Принялся лениво жевать, чтобы потянуть время.
Ответ надо было хорошо обдумать, потому что Маша могла быть в курсе, что именно связывало Осипова и Карелина. Разговор с ней на эту тему, конечно же, никогда прежде не возникал. Она на тот момент даже еще здесь не работала, но…
Но очень много злых языков вокруг. Могли и намолотить чего не надо.
– Так что скажешь о Карелине, товарищ капитан?
Маша смотрела…
Ёлки! Она смотрела именно так, как он и опасался. Она была в курсе. Ее уже просветили доброхоты всякие.
– Что могу о нем сказать? Ничего из того, что ты ожидаешь услышать, – начал он осторожно, словно по болотным кочкам ступал.
– А что я ожидаю? – сощурила она свои карие глаза.
– Ну… Что-то типа того, что он всегда был неуравновешенным, ходил по краю, постоянно ввязывался в истории и так далее… Ничего этого я о нем не скажу, потому что ничего такого не было. Карелин нормальный. Адекватный. Умный. Спокойный. Как и за что он забил несчастную женщину до смерти, было и остается для меня загадкой.
– Ошибка следствия? – предположила Маша, высоко задрав брови.
– Вряд ли. Следователь был опытный. На труп я сам лично выезжал. Карелин спал в ее комнате на диване вдрызг пьяный. Тело женщины было обнаружено в кухне. В состоянии… Ужасном, короче. Я тогда только на службу пришел. Меня выворачивало, жесть!
– И из того, что он спал в соседней комнате с трупом, следствие пришло к заключению, что он убил ее? – Маша наморщила носик, вывернула губы и недоверчиво качнула головой. – Профессионально, сказать нечего…
– Не умничай, Климова, – усмехнулся капитан. – Кулаки Карелина были сбиты так, что превратились в месиво. Сопротивляясь, женщина его царапала. Под ее ногтями были обнаружены его частички кожи. Свидетели – соседи утверждали все в один голос, что слышали, как она звала на помощь и орала во все горло: «Ты же мой сосед, не надо».
– А чего на помощь не пришли? – удивленно заморгала Маша. – Постой, угадаю! Женщина принадлежала к группе риска. Вела асоциальный образ жизни. Так?
– Нет. Не так. Но предпочли не вмешиваться.
– Но что ее могло связывать с Карелиным, если он был умным и спокойным?
– Да он из-за одного инцидента слетел с катушек, – нехотя признался Осипов.
Снова почувствовал, что краснеет. Разозлился и тут же по внимательному взгляду Маши понял, что она все знает. Вообще все. Даже то, что не было отражено в материалах дела.
– Даже не думай! – ткнул он пальцем в ее сторону.
– Я ничего такого. Так… Кое-что слышала… Просто хотела уточнить.
– Что ты слышала, ну что?
– Что ты спал с его женой. Карелин, узнав об этом, выгнал жену из дома, а тебя вызвал на дуэль. Но она не состоялась по причине того, что Карелин был задержан по подозрению в жестоком убийстве. И я задаю себе вопрос… – Маша поставила локти на стол, сжала ладоням виски. – Почему все это таким странным образом совпало, а?
– Даже не думай! – чуть с меньшим напором воскликнул Осипов. – Я не подставлял его. Меня знаешь как проверяли!
– Догадываюсь, – недоверчиво фыркнула Маша. И прищурилась в его сторону. – Но что с его женой ты спал, хотя бы не отрицаешь? Это я так, по-дружески интересуюсь.
– Не твое дело – раз. Мы с ней одноклассниками были и дружили с детства – два. А три – какого хрена ты тут роешь, старший лейтенант Климова? Я вообще не въезжаю, чего ты ко мне с вопросами прилипла? Заняться нечем? Коллегам с отчетами помоги.