Непосредственно к Злате, кроме Снежанны, приходила еще учительница музыки. А три дня в неделю девочку возили в элитную частную школу в Подмосковье. Почему-то сама Злата остановила свой выбор именно на Снежанне и всегда заваливала ее кучей вопросов. Снежанна долго старалась держать себя в рамках учителя, но эта девочка смогла влезть к ней в душу и стать чем-то большим, чем просто ученицей.
«Да оно и понятно, – размышляла Снежанна, – у девочки нет ни матери, ни сестры, никого близкого, с кем бы она могла поговорить, посоветоваться, поделиться… Отец все время на работе, да и не очень-то он ее балует своим вниманием. Нет, конечно, Всеволод Владимирович очень заботится о Злате. Она одета, обута, накормлена, он следит за состоянием ее здоровья, дает хорошее образование, ни в чем не отказывает… Но как бы это выразиться… Точно также он заботится и о своем лабрадоре, к которому раз в неделю приезжает личный ветеринар, и о породистых лошадях, за которыми установлен ежедневный ветеринарный контроль, а дорогой корм взвешивают на весах с точностью до грамма. Все у него так вот: ухожено и оплачено, по-богатому и по-крутому. Но ведь для маленькой, одинокой девочки, запертой в стенах дорогой клетки, этого мало. Ведь она не собака и не лошадь, ей нужна любовь, внимание и человеческое общение. Тем более у нее сейчас такой трудный возраст… Может, влюбилась в кого, а поговорить не с кем…»
Один раз Снежанна набралась смелости и прямо заявила об этом Всеволоду Владимировичу. Он сидел в своем кабинете на втором этаже, водрузив ноги на стол, и недоуменно рассматривал Снежанну. Примерно так смотрели бы люди на таракана, вдруг подавшего голос.
Всеволод Владимирович был видным, даже, можно сказать, красивым мужчиной лет сорока с жесткими, темно-пепельными волосами, темно-серыми глазами и плотно сжатыми губами, в одежде предпочитал классические костюмы и белые рубашки, которых у него было великое множество.
– Извините, как вас… – прищурился он.
– Снежанна. Снежанна Игоревна, – быстро ответила она, переминаясь с ноги на ногу. Сесть Всеволод Владимирович ей не предложил.
– Так вот, Снежанна Игоревна, я вам за что плачу? За то, чтобы вы учили мою дочь чему?
– Русскому языку и английскому. – Снежанна чувствовала себя так, словно не выучила урок, а ее вызвали к доске. Она уже понимала, что диалог не получится, и все же она должна была попробовать.
– Вот именно! Кстати, как успехи у моей дочурки?
– Отличные.
– Вот и хорошо, вот и славно, а остальное не должно вас заботить.
– Но у Златы даже нет подружек, ей не с кем поделиться! – не отступала Снежанна.
– А чем ей делиться? – удивился Шубин.
– У каждой девочки ее возраста есть мечты, тайны, которые ей хочется доверить близкой подруге. Впрочем, вам не понять! – махнула она рукой.
– Да уж, маленькой девочкой я никогда не был, – согласился Всеволод Владимирович, смеясь и бесцеремонно рассматривая Снежанну, словно она была его собственностью. – А все, о чем вы мне сейчас поведали, – полная чушь! Мне не нужны в моем доме толпы не нужных зевак и глупое хихиканье.
– Но к вам ходят друзья… – попыталась возразить Снежанна, но Шубин не дал ей договорить:
– Дорогая моя Снежанна Игоревна, у меня нет и никогда не было друзей. Больше скажу, их никогда и не будет. Потому что в наше время, тем более когда ты ведешь крупный бизнес, у тебя могут быть только партнеры, подчиненные и враги. И никому из них нельзя доверять. Меня так отец воспитывал, что человек в этой жизни может рассчитывать только на себя, и я дочь так воспитываю. На следующий год я отправлю ее в частный, закрытый колледж для девочек, в Англию. Пусть получает образование и познает реалии жизни.
– Но это не правильно… она не должна быть одна, вдали от близких, да еще в таком возрасте, – упрямо говорила Снежанна.
– А вы знаете, каково это? – прищурил он жесткие серые глаза с металлическим блеском.
– Жить одной вдали от близких? Знаю… Да, жизни это учит, впрочем, не всегда с самой приглядной ее стороны. А вот острое чувство одиночества не покидает ни на минуту и желание любви ощущается вдвойне, – сказала Снежанна.
– Любви? – презрительно усмехнулся Всеволод Владимирович. – Чушь собачья! Вы поощряете девчачьи интересы к мальчикам?
– Но это же нормально! Это я вам как педагог с высшим образованием говорю!
– Если бы я узнал, что моя дочь встречается с каким-нибудь сопляком, я бы положил этому конец в тот же день! И уж поверьте мне, я бы не поскупился на любые способы, методы и средства. – От слов хозяина дома повеяло таким холодом, что Снежанна ему сразу же поверила, и ей стало совсем неуютно.