Глава 11
Маленький Вова Шатаев слонялся по тесной квартире туда-сюда, и от безделья не знал, куда себя деть. Гулять ему сегодня не разрешали, даже вдвоем с сестрой, а почему - так и не смогли объяснить. Говорят - опасно, и все. А почему опасно - не объясняют. Сестре не до него, она по уши в учебе. Мама с головой окунулась в вязание, деды и бабушки взяли каждый по газете и расселись перед телевизором, так и смотрят то в экран, то в газету. И только он не находил себе места под солнцем, точнее, под потолком, который здесь заметно ниже и грязнее, чем в родной квартире. С утра попробовал поучиться читать, да ненадолго хватило усидчивости. Потом решил порисовать, но все, что для этого нашлось - огрызок карандаша, ручка и наполовину исписанная тетрадь. Такое рисование вскоре наскучило. Попросил взрослых сходить в магазин за нормальными карандашами и бумагой, но никто не пошел - опасно на улицу выходить. Нехорошие дяди похитить могут. "Но как же дяди могут быть нехорошими? -- про себя размышлял малыш, --Они же взрослые, а значит, воспитанные... И уж точно знают, что похищать нельзя. В общем, странно это все. Вот был бы здесь Майский Жук! Этот в любой ситуации найдет, чем заняться. Надо, кстати, запомнить. Чтоб спросить его, чем бы он занялся в тесной чужой квартире без компьютера."
-- Что творится, а, -- эту фразу бабушка частенько повторяет, когда смотрит новости, -- губернатора Иркутской области похитили.
-- Да не похитили его, -- вмешивается дед, у него всегда обо всем свое мнение, -- Накосячил и на дно залег. Чтоб полномочия досрочно сложить, чтоб его косяки за ним другие исправляли. А деньжат ему и так до конца эры хватит.
Услышав это приевшееся за последнее время слово "похитили", ребенок замер и уставился в телевизор. И в этот момент показали горы известняка, вокруг которых суетились люди в военной одежде.
-- Это армия? -- догадался Вова.
-- Она самая, -- подтвердил один из дедов.
-- И там наш Дима? На экране который из них?
-- На экране его нет.
-- А зачем они разгребают эти камни? -- детскому любопытству не было предела.
Предки умолкли, соображая, как объяснить. Но телевизор их опередил:
-- Точное число пострадавших установлено: один служивший по контракту и четверо прибывших в начале месяца по призыву.
-- Эти камни упали на людей? -- догадался мальчик.
-- Да, и такое бывает, -- ответил кто-то из предков.
-- Но не на Диму?
-- Нет, -- спешил успокоить дед, -- он по воздуху летает, а не в известке ковыряется.
-- Значит, у него скоро отпуск, и он скоро вернется?
-- Да, хоть раз увидишь его. Три года назад он приезжал, но ты, наверное, не помнишь, совсем маленький был.
Ну, хоть что-то хорошее впереди, подумал мальчик. Увидеть, наконец, брата, которого последний раз видел три года назад и не запомнил, как он выглядит.
***
-- Открытка, говоришь? -- машинально переспросил Джинн, внимательно выслушав Лисовского и взяв у него пачку недавних находок.
-- Это еще не все, -- Лисовский полез в компактную черную сумку, которую всегда носил на поясе, -- Сейчас ты вообще до небес подпрыгнешь. Мы накрыли Фомкиных во время их очередного промысла - они делали капитальный ремонт в одной из избушек. Застали мы их как раз за демонтажом, ибо другие работы в их компетенцию не входят. Я вернулся на место и доделал за них их работу. И вот что нашел, -- оперативник бросил на стол перед Джинном пачку паспортов и вопросительно взглянул на негласного босса. Но ожидаемого удивления не увидел, только довольное выражение лица. Джинн кивнул, дескать, "что и требовалось доказать".
-- Собственно, за ними я тебя туда и отправил. А вовсе не за дневником. Его я у тебя, конечно, возьму для приличия, но в нем большой необходимости нет. Что до открытки, то ее я найти не ожидал, но почти уверен: она имеет отношение к делу. В любом случае, ты сработал на совесть и скоро получишь свою долю гонорара. Не исключено, что даже завтра.
Оставшись один, Джинн внимательно изучил данные всех паспортов. Девятнадцать из них принадлежали уже известным лицам; остальные четыре имени сыщик видел впервые. Они принадлежали также парням призывного возраста, с фотографий же на Джинна смотрели утонченные и как-то непохожие на всех лица. Похоже, эти молодые люди - еще четыре фигуранта сего странного дела. И он решил считать, что попавшими под обрушение известняка заодно с сыном Шатаева числятся именно они.