— Она встречалась с ним на севере, верно? — спросил Донофрио.
— Если и да, то мне об этом неизвестно.
— Ну, во всяком случае, ваш адвокат считает, что они были знакомы. Ему-то, я думаю, верить можно. Так или нет?
— Да, но…
— Ведь ваш адвокат Мэтью Хоуп, верно?
— Да, Мэтью Хоуп.
— Ну, короче, пришли ко мне его люди, потолковать. А после и сам он заявился. И все они почему-то считают, что Мелани знала вашего мужа на севере. И на кой хрен им утверждать, что она знала его, если на самом деле этого не было? Я прав или нет?
— Видите ли, мы с мужем разошлись. И не виделись уже больше года, — сказала Джилл. — И я не знаю, с кем он там встречался на севере. Вообще-то я и сама пытаюсь отыскать его. Хочу получить развод.
— Ну а с ней-то вы как познакомились? — спросил Донофрио.
— Встречались как-то в театральной студии. На читке пьесы.
Донофрио глотнул еще пива.
— Хорошая была актриса наша Мелани, верно? — сказал он.
— Да, очень.
— А вы что, тоже актриса?
— Нет. Просто интересуюсь театром.
— А обо мне она когда-нибудь упоминала?
Вот тут осторожней, подумала Джилл.
— Нет. Что-то не припоминаю, чтоб она говорила о вас.
— Не говорила, что я ее дружок?
— Нет, вроде бы ничего не говорила.
— Ну а вы-то сами ее хорошо знали?
— Я же вам сказала, мы встречались в студии на читке пьесы.
— Здесь или на севере?
— Здесь.
— Давно?
— Совсем недавно.
— Когда именно?
— Ну, кажется, в начале месяца.
— И именно поэтому она вам и названивала в тот уик-энд?
— Знаете, я что-то не помню.
— Но ведь она звонила вам целых шесть раз! — сказал он. — И потом… вы знаете, что она умерла?
— Да, знаю, что она умерла.
— И знаете, чья следующая очередь?
Джилл промолчала.
— Того, кто ее прикончил. Вот найду гада, и ему тоже конец. И если вы в ближайшие дни увидите своего мужа…
— Я же сказала вам, не знаю, где…
— Ну, если вдруг случайно увидите. Передайте, что я убью того, кто прикончил Мелани. Так и скажите, этими самыми словами. Обещаете? Если вдруг случайно встретитесь…
Он допил оставшееся в бутылке пиво и со стуком поставил ее на стол возле дивана.
— Приятно было познакомиться, — бросил он и направился к двери. Взялся за ручку, уже приотворил ее, потом вдруг обернулся и сказал: — А кстати… — Покачал головой. — Нет, ладно, ничего, это я так… — и с этими словами вышел.
— Ну и какие мысли по этому поводу? — спросил Блум.
— Пока еще не знаю, не уверен, — ответил Мэтью.
Они сидели в кабинете Блума, в здании полицейского управления города Калузы, в той части этого города, которая называлась центральной. Хотя в строгом смысле слова никакого центра у Калузы не было, а были лишь Северный, Западный, Восточный и Южный районы. Ни центра, ни окраин, ничего подобного. И так называемая «центральная» Калуза располагалась в северной части города, которая, в свою очередь, представляла собой юго-восточное окончание трех городов, где они как бы сходились, сливались, образовывая так называемый Калбразский Треугольник. Приезжие недоумевали. Даже местные жители часто путались.
Было три часа дня, и кондиционер в кабинете работал на полную мощность, мужчины сняли пиджаки и сидели в рубашках с короткими рукавами.
— Так ты говоришь, именно она сняла дом на имя той девушки? — спросил Блум.
— Да, личность установлена, — сказал Мэтью.
— И кто ее опознал?
— Морис Ипворт. По снимку, который показала ему Тутс.
— И ты говоришь, что сегодня утром к миссис Лоутон заезжал дружок убитой девушки?
— Да, Питер Донофрио. Провел у нее полчаса.
— Что, черт возьми, происходит?
— Донофрио сидел, помнишь?
— Да, ты говорил.
— И еще у него была при себе пушка, когда мои детективы пришли его навестить.
— Случайно не «П-38»?
— Хренушки! Такого везения не бывает, — ответил Мэтью и покачал головой. — «Смит-и-вессон». «Чифс спешиэл».
— Ага. Стало быть, нарушение режима пребывания при досрочном освобождении. Могу арестовать его в любую минуту.
— А тебе это надо?
— Не знаю, чего мне надо, — проворчал Блум. — Ты обсуждал ситуацию со своими интеллектуалами?
— Гутри считает, что эти двое повязаны.
— Кто? Донофрио и миссис Лоутон?
— Да. И именно поэтому он к ней и заезжал.
— Гутри считает, что они вместе убили девушку?
— И девушку, и Коррингтона.
— Но зачем? Где мотив? Какая-то неудачница актрисулька и бывший заключенный из Калифорнии? Не вижу связи, Мэтью.