— Ты. Ты мне нужен.
Он еще раз погрузил пальцы в нее, затем вытащил их.
— Да, нужен, — улыбка растянула его губы. Он схватил бумажник и вытащил презерватив. У нее пересохло в горле, пока она смотрела, как он надевает его. — Но не так сильно, как ты нужна мне.
Он навис над ней, его глаза были устремлены на нее, и она видела свое отражение в их глубине. Они долго смотрели друг на друга, прежде чем она почувствовала, как он упирается в нее.
Наклонив голову, он захватил ее губы своими и, проглотив ее крик, вошел в нее. Он застонал. Его бедра двигались быстро, его губы брали все, что она могла дать, его тело заставляло ее петь, пока они не достигли кульминации.
И когда он довел ее до этого, наблюдая темным взглядом за тем, как наслаждение захлестывает ее, она почувствовала, что он следует за ней. Грей простонал, упираясь локтями в одеяло рядом с ней, его бедра прижались к ее бедрам, когда он достиг своего пика.
И когда все закончилось, а наслаждение все еще омывало ее, он притянул ее к себе и обхватил руками, шепча ей на ухо ласковые слова.
Казалось, что рай и ад столкнулись и создали совершенно новый мир только для них.
Мир, который она никогда не хотела покидать.
Глава 18
Это был прекрасный день. Солнце пробивалось сквозь облака, оставляя за собой лазурно-голубое небо, простиравшееся над ним на многие километры. Грей стоял на коленях на крыше отцовского дома и оценивал ущерб. Он делал фотографии отверстий, которые хотел отправить братьям Джонсон для совета, когда услышал шум от подъезжающей машины.
Сначала он не обернулся. В основном потому, что привык к тому, что люди приходят и уходят. Друзья тети Джины, старые школьные товарищи Бекки и случайные посетители его отца. И он заметил, что Таннеру по-прежнему все доставляют сюда — даже покупки в интернете. Забавно, что дом всегда так притягивал его.
— Привет, — позвал женский голос минуту спустя. На этот раз он повернулся, поджав ногу, чтобы удержать равновесие на выступе крыши. Солнце было таким ярким, что все еще било ему в глаза, несмотря на тень, которую давала каска. Он моргнул и поднял руку.
На подъездной дорожке стоял сверкающий серебристый Мерседес. И рядом с ним стоял человек, которого он ожидал увидеть меньше всего.
— Эш?
Она улыбнулась его мгновенному узнаванию.
— Слышала, что ты вернулся в город. Решила зайти поздороваться.
На мгновение он подумал о том, чтобы сказать ей, что он занят, а он явно был занят, и отослать ее. Но он знал без сомнения, что тетя Джина уже видела ее и устроит ему ад, если он не проявит гостеприимства.
— Дай мне минутку, — позвал он. — Если обойдешь дом сзади, то увидишь тетю Джину на кухне. Встретимся там через несколько минут.
Ее улыбка слегка дрогнула.
— О, хорошо.
Пока она шла к дому, Грей вздохнул. Все утро он был на седьмом небе от воспоминаний о прошлой ночи. Отец ругал его за то, что трубы скрипят всю ночь, а ему было наплевать. Для него это было все равно, что слушать щебетание птиц. Он был слишком занят мыслями о Мэдди. О том, как ее тело было таким чертовски мягким и манящим, поэтому его абсолютно не заботили слова отца.
Но теперь здесь была ее сестра и она словно держала в руках иглу, готовую проткнуть воздушный шар. Он с радостью прожил бы сотню лет, не видя ее.
Когда он вошел на кухню, снимая каску и взъерошивая волосы, то увидел, что она сидит с тетей Джиной и они вдвоем потягивают сладкий чай. Они склонились над телефоном Эшли, перелистывая фотографии. Они подняли головы, чтобы посмотреть на него, когда его ноги затопали по полу.
— Вот ты где, — сказала Джина, когда он снял ботинки и оставил их на коврике. — Эшли показывала мне фотографии Грейс и Картера. Не могу поверить, как они выросли. Ты видел их?
— Я видел фотографию в доме Мэдди.
Эшли моргнула.
— Ты был у меня дома?
Черт.
Он совершенно не знал, что Мэдди сказала сестре о нем — если вообще что-то сказала. Они должны были быть друзьями? Знакомыми? Врагами?
— Она помогла мне в церкви пару недель назад. Я пошел поблагодарить ее.
Он небрежно прислонился к двери, рассматривая Эшли. Она всегда заботилась о своей внешности, но сейчас в ней появился дорогой блеск, которого раньше не было. Как будто кто-то сделал аэрографию в реальной жизни, убрав интересные черты и недостатки, которые делали ее человеком.
Это заставило его вспомнить о скоплении веснушек на шее Мэдди, похожих на созвездие большой медведицы. Прошлой ночью он покрывал их поцелуями, заставляя ее дрожать от возбуждения. Ее попка прижималась к его паху, и это вызывало у него прилив удовольствия.
— Я слышала об этом. Типичная Мэдди, заставляющая тебя прыгать через заборы, — Эшли расплылась в улыбке. — Она так напугала Деллу Торсен. Можно подумать, моя сестра еще подросток, а не девушка двадцати пяти лет.
— Мне тридцать один, — заметил Грей, его голос был глубоким. — Если кто и сбивал кого-то с пути, так это я.
Улыбка Эшли на секунду дрогнула.
— Спасибо, что защищаешь ее. Она еще так молода во многих отношениях. Думаю, это то, что происходит, когда никогда не покидаешь дом. Не то, что мы двое. Она никогда не была мудрой в познании мира.
Она говорит о Мэдди Кларк? Умной, острой, как нож и никогда сознательно не пользовавшейся преимуществами?
— Не думаю, что она нуждается в моей защите.
— Да, не нуждается, — Эшли сделала глоток сладкого чая. — Вообще-то, пока я здесь, я хотела бы кое о чем с тобой поговорить, — она перевела взгляд на тетю Джину. — Наедине, если ты не против. Может, прогуляемся во дворе.
Грей глубоко вздохнул. Он бы предпочел сидеть на крыше и слушать, как его отец ворчит, а не разговаривать со своей давней бывшей. Но, судя по тому, как тетя Джина улыбнулась, он понял, что ему не уйти от разговора.
— Да, конечно.
— Отлично, — Эшли встала и подошла к тому месту, где он стоял. Он чувствовал насыщенный аромат ее духов. — Спасибо за сладкий чай, — сказала она, улыбаясь его тете.
— Не за что. Было приятно увидеть тебя снова.
Он снова надел ботинки и открыл дверь, жестом приглашая Эш пройти. Она не торопилась, подняла голову, чтобы улыбнуться ему, прежде чем проскользнуть мимо его тела. На ней было темно-синее платье, облегающее ее стройное тело, волосы были убраны в хвост, обнажая длинную тонкую шею. У нее не было веснушек, только бледно-кремовая кожа.
Как только они оказались на улице, она повернулась к нему.
— Вообще-то, прогулка во дворе — плохая идея. Это испортит мои туфли. Может быть, нам стоит где-нибудь посидеть?
Он указал жестом на старую скамейку у ворот, и она покачала головой.
— Не в этом платье.
— Может быть, стоять будет лучше, — сказал он, пытаясь подавить свое раздражение. Это была Эш. Девушка, о которой он когда-то заботился. Он должен был проявить к ней хотя бы вежливость. — Чем я могу тебе помочь? — спросил он ее.
— Как продвигается твоя музыкальная карьера?
Он уставился на нее на мгновение, пытаясь расшифровать, какого черта она хочет.
— Довольно хорошо.
— И ты скоро уедешь?
— Уеду?
Она покачала головой.
— Это был вопрос. Я спрашиваю, когда ты собираешься вернуться туда, где ты живешь.