— Сегодня вы останетесь у меня на ночь. Вам нужно больше времени, — сказал Снейп. — Пока возвращайтесь к себе. Как вы себя чувствуете?
Я неопределенно дернул головой. Головная боль прошла, тянущее ощущение в суставах — тоже, мысли прояснились.
— Приходите вечером, в десять часов, под мантией-невидимкой. И не попадитесь патрулю, ради Мерлина.
Сказать, что мне было волнительно — это ничего не сказать. Снейп позвал меня ночевать. Небо рухнуло на землю вместе со всеми звездами и их спутниками! Я слонялся без дела до самого вечера, пробовал читать, но мысли путались, и я отбрасывал книгу. Друзья, привыкшие к моему странноватому поведению, уже ничего не спрашивали, только следили за мной мрачными взглядами.
А вечером, ровно за час до того, как я должен был выйти из гриффиндорской спальни, большая незнакомая сова принесла мне увесистый сверток с выписанной книгой.
В кабинет зелий я шел злой. С явным намерением метнуть в Снейпа если не Авваду, то Круцио — точно!
— Почему вы не сказали сразу, что этот Ритуал затрагивает мышление и психику человека?
Я сходу задал этот вопрос Снейпу, который дожидался меня в своем кабинете поздно вечером.
Северус стоял у своего стола и смотрел перед собой. Меня он сначала даже не услышал, только вздрогнул слегка и повернул голову в мою сторону, погруженный в свои мысли.
Головокружение настигло меня как раз в тот момент, когда я собирался высказать ему все, что думаю о нем, и пол под ногами накренился.
Спасая голову от угла крайней парты, я успел только пригнуться, а потом он поймал меня. Но прикосновения его рук не принесли ожидаемого облегчения. Я силился прогнать из головы назойливый звон и мог только цепляться за его мантию бессильными пальцами.
Он звал меня, слегка встряхивая, мне казалось, что я падаю куда-то и задыхаюсь. А потом все внезапно кончилось, и я ощутил, что теплые, мягкие губы прижались к моим.
Секунду я был поражен так, что буквально одеревенел, а потом мои глаза закрылись от облегчения.
Это было похоже на освобождение от Круцио, когда не важно, что с тобой делают, лишь бы все не повторялось вновь.
Мы сидели на полу между рядами парт и котлов, Снейп держал меня крепко и как-то даже судорожно. Его глаза были близко-близко, так что я даже мог разглядеть оттенки черного в его радужке.
Он немного отстранился, поднял голову после того, как поцеловал меня, и произнес с чувством:
— Черт бы вас побрал, Поттер. И угораздило же вас влюбиться в меня именно сейчас!
Любовь…
Внезапно мне все стало понятно, а потом я осознал, насколько влип.
***
Ритуал Крови использовался в средние века, чтобы создавать крепкие браки между малознакомыми между собой людьми. В те времена родители, стремясь сохранить чистоту крови, не слишком спрашивали своих отпрысков о том, нравится им их избранник, или нет. Нужно было выживать и сохранять магию внутри семьи. Поэтому возник особый Ритуал, связывающий супругов таким образом, чтобы создать благодатную почву для любви друг другу. Он не действовал, как Амортенция, не создавал искусственного влечения. Ритуал лишь вынуждал молодых проводить все время рядом друг с другом, и если взаимные чувства так и не возникали — заклинание распадалось.
Но существовало одно условие. Если один из супругов был влюблен до проведения ритуала, то магия возводила его чувства в квадрат, многократно усиливала их до тех пор, пока другой супруг не влюблялся ответно. Если этого не происходило, то магия грозила смертельным исходом. Поэтому такое заклинание никогда не накладывали на влюбленных людей.
Все это я прочитал в книге по Кровной Магии не далее, как час назад, и до меня мгновенно дошло, что то чувство, которое зародилось из уважения и из многочасовых размышлений об этом человеке, меня и сгубило.
Магия лучше меня знала, что происходит в моем сердце и привязала меня к Снейпу еще до того, как я успел осознать свое влечение к нему, неразрывно, вплоть до моей смерти. А в том, что я умру — я не сомневался. Ведь для того, чтобы Ритуал сошел на нет, требуется ответное чувство.
— Лучше бы я стал оборотнем, — тихо проговорил я, глядя в отрешенное лицо Снейпа.
Он вздохнул и посадил меня у стены рядом с собой. Так мы и сидели: я, влюбленный на свою погибель, и он, коривший себя за то, что натворил.
Вспоминая сейчас те времена, я улыбаюсь. Как мы оба переживали! Я впервые видел Снейпа, утратившего свой неприступный вид и явно растерянного, не знающего, что делать. Но, конечно, такое состояние профессора не могло продолжаться долго.
Северус сказал, что нам ничего не остается, кроме как поведать обо всем директору. Моя отработка в его кабинете затянулась до нельзя, и уже возникали вопросы, а теперь придется находиться вместе неразрывно. Ведь мне нужен был физический контакт.
Если бы мне кто-то сказал, что меня будут излечивать прикосновения Снейпа, я бы долго смеялся. А вот теперь было вообще не до смеха.
Я долго смотрел в его лицо, а потом произнес то, что нам обоим лезло в голову, но ни он ни я не решались высказать это вслух.
— А что дальше, профессор? Ведь придет время, и ваши прикосновения перестанут мне помогать. Мне ведь … нужно будет больше?
Снейп остановил свой взгляд на моем лице, изучая его, пытаясь высмотреть в нем какую-то определенную эмоцию. Возможно, он искал там отвращение подобной перспективе, но я ничего подобного не чувствовал.
Даже если магия — она не на пустом месте. И то, что я чувствовал к этому человеку теперь, было лишь вопросом времени, многих лет, душевных метаний. А что до того, что мы оба — мужчины, так это меня вообще никогда не волновало. Любовь не спрашивает с людей такие мелочи, как принадлежность их к разным полам. «Так даже легче, — понял я, терпеливо ожидая ответа».
— Вероятно, вы правы. — Тихо, но четко и как-то обреченно…
Северус, все еще сидя у стены, потер лоб усталым жестом. Мне внезапно стало его жаль. Он ведь спасал меня в очередной раз. Кто же мог подумать, что Поттер вдруг начнет испытывать нежные чувства к Снейпу? Как такое возможно было предугадать?
— Тогда, может лучше сразу? Зачем дожидаться, когда я забьюсь в припадке посреди Большого Зала, или упаду головой в котел на вашем уроке?
Я старался шутить. У меня плохо выходило, но, наверное, Северус оценил тогда мои попытки обставить все проще.
Он несколько минут смотрел на меня со странным выражением в глазах. Мне показалось, что я видел отражение какой-то давней боли, пережитой и обдуманной, разобранной по секундам на мельчайшие частицы. Словно бы в его жизни уже была прекрасная и трагическая история, давшая толчок к нынешнему его существованию. Конечно, тогда я еще не знал, насколько тесно это все связано со мной…
Снейп обвел меня взглядом, а я терпеливо ждал. И он и я прекрасно знали, что у нас нет другого выхода. Но когда я думал о том, что этот человек вынужден будет касаться меня в определенном смысле без желания и, возможно, даже с отвращением, мне становилось горько. Должно быть, часть этой горечи отразилась на моем лице, потому что Северус неожиданно проговорил:
— Не бойся. Тебе не будет неприятно.
Он трактовал мое выражение лица в другом смысле, и я, не отрывая от него взгляда, слегка наклонился вперед. До тех пор, пока между нашими лицами не осталось чуть пространства.