— Не окажешься, — я обхватила лицо девочки ладонями и заглянула в голубые глаза. Даже перетряхнуло от того, сколько боли и отчаяния я увидела в них. Насколько взрослым был взгляд. — Тоша оформит опеку. Он совершеннолетний.
— В прошлый раз ничего не вышло, — Настя ломко улыбнулась.
— Тогда твоя мать была жива. Всё будет хорошо, малышка. Не бойся. Иди пока ко мне в квартиру, хорошо? Сейчас скорая и полиция приедут, я разберусь.
— я лучше в мастерскую схожу в Антону.
— Уже темно, Настя. Я не могу тебя отпустить. Иди ко мне, пожалуйста, малышка.
Настя всё же кивнула. Поднялась с моих колен и приняла из моих рук ключи от квартиры. Открыла дверь и подхватила пакеты с продуктами, скрывшись в квартире.
Следующие сорок минут я разговаривала с сотрудниками полиции, подписывала какие-то заявления и с содроганием наблюдала за тем, как уносят тело матери Антона.
Я убрала квартиру, вымыла полы и только тогда пошла в мастерскую. Всеми силами пыталась оттянуть момент, когда придётся сообщить Антону новость о смерти его матери.
В автомастерской, где работал Тоша и его друзья, я была всего один раз. Я с адресом на карте несколько раз сверилась, прежде чем зайти.
— Добрый день, чем мы можем помочь? — передо мной появился высокий и темноволосый парень. Игнат. Тоша как-то показывал фотографии.
— Здравствуйте. Я Антона ищу.
— Тоху? — парень вскинул брови. — Сейчас позову.
Он кинул на меня ещё один взгляд и ушёл.
— Мишка? — Тоша расплылся в счастливой улыбке, когда появился в поле моего зрения, вытирая руки о белую тряпку. — Ты что здесь делаешь? Что-то случилось? — я с болью в сердце наблюдала за тем, как с его лица сходила улыбка.
Шагнула к нему. Замерла. Прикусила губу и покачала головой. Слова из горла не шли. Я просто не могла сообщить ему новость о смерти матери.
— Малыш, что случилось? — Антон обхватил руками моё лицо, с тревогой заглядывая в глаза. — Что такое? Говори!
— Тошик, — я перехватила его руки и сжала в ладонях пальцы, — твоя мать умерла.
— Что? — губы Антона дёрнулись в странной улыбке. — Что?
— Антон, она умерла от передозировки.
— Бред. Нет, — Тоша головой мотнул, пытаясь мои руки сбросить, но я только сильнее надавила ладонями на его щёки, заставляя смотреть на себя.
— Настя нашла её.
— Тёна? — голос Антона упал. Он будто в себя пришёл.
— Да, Тоша. Она сейчас у меня в квартире. Тело уже увезли. Будут делать вскрытие.
Антон закрыл глаза и часто, с хрипами задышал. Очень осторожно убрал мои руки со своего лица и отошёл от меня. В рабочем комбинезоне вышел на улицу. Я осталась стоять на месте, понимая, что парню нужно время на то, чтобы принять новость.
— Мишенька, что случилось? — я вздрогнула и обернулась на Полю.
— Привет. У Антона умерла мать.
Я даже не заметила, что все остальные напряжённо ждали ответа.
— Блядь.
— Пиздец.
— Куда Тоха ушёл? — это Игнат.
— Не знаю. Не нужно его сейчас трогать, — мне пришлось поймать парня за запястье. — Ему нужно принять это.
Парень кивнул. Я одёрнула руку и зарылась лицом в шарф, чувствуя, как пробирает холодом.
— Мишка, пойдём, — рядом со мной оказалась Поля. — Мы с Ромой отвезём тебя домой.
У меня сил не осталась на то, чтобы её поблагодарить. Последовала за друзьями Тоши на улицу, тревожно оглядываясь. Антона нигде не было видно. В груди всё сжалось от волнения за любимого. Куда он пошёл? Неодетый.
Когда пришла домой, обнаружила Настю спящей на диване и сжимающей в руках плюшевого медведя. Накрыла девочку пледом, выключила свет и ушла на кухню. Заварила ромашковый чай. Села на подоконник и стала ждать Антона.
Ждать пришлось долго. Машина парня появилась во дворе только в половину третьего ночи. Я тут же в подъезд выскочила и встретила его у лифта. Он сначала замер, а потом сделал шаг, сграбастал в объятия и уткнулся носом в моё плечо.
— Мишка моя.
Просипел. В его голосе слышала столько боли, что сердце на куски разорвало. Погладила несмело ладошками по затылку и спине. А потом тихо сказала:
— Пойдём домой, Тоша.
Смогла увлечь его в свою квартиру. Стащила с широких плеч куртку. Хотела расшнуровать кроссовки, но Тоша не позволил. Скинул их и в мою комнату поплёлся, как сомнамбула.
Я нагнала его и к кровати подтолкнула, когда парень застыл.
— Мне помыться нужно.
— Завтра. Всё завтра, Тошенька. Ложись.
Парень спорить не стал. Только одежду стянул, оставшись в боксёрах. И упал на кровать. Я опустилась рядом. Устроила его голову на своей груди, накрыла нас одеялом и, поглаживая любимого по голове, тихо запела колыбельную.