— Ну, выкладывай! — разрешил он и откусил ароматную выпечку.
— Я закончила оформление документов, и теперь я официальный опекун Ханны, — с гордостью сообщила она.
Кевин замер с открытым ртом и поднятой чашкой в руке. Несколько секунд молодые люди тонули в гуле множества голосов и звоне чашек о блюдца, прежде чем Кевин пришел в себя и сказал:
— Прости, дорогая, не понял.
Он действительно не мог ничего понять, и Сьюзен это знала. До последнего момента она держала свой замысел втайне и ничего не рассказывала Кевину о намечающихся изменениях в жизни. И это отнюдь не от безразличия к мнению будущего супруга, а только из-за того, что Сьюзен не привыкла сообщать о своих делах раньше, чем они будут сделаны, а в одобрении и поддержке Кевина она не сомневалась.
— Сейчас все расскажу. — Сьюзен, словно школьница, сложила перед собой руки и начала рассказывать Кевину все с самого начала.
Немного послушав, он перебил ее:
— Да, я знаю от миссис Джефферс, что отец бросил вас, когда ты была еще совсем маленькой, но я не знал, что у тебя есть сводная сестра. И потом, какое отношение все это имеет к опекунству? Кто такая Ханна?
— Терпение, дорогой. У отца от второго брака была дочь. Она на три года младше меня. Адриана — так зовут… вернее, звали мою сводную сестру. Она умерла вскоре после родов. Я уже потом узнала, что у нее было тяжелое заболевание сердца и рожать ей вообще было нельзя, но она надеялась, что все будет хорошо. — Сьюзен на мгновение замолчала.
Тень печали коснулась ее лица. Она вспомнила Адриану, ее веселый и беззаботный нрав, минуты, проведенные вместе. Они могли бы дружить долгие годы, но этого не случилось. Жизнь распорядилась по-своему. Сьюзен быстро-быстро заморгала, прогоняя непрошеные слезы, и вздохнула.
— Ханна — дочь Адрианы. Еще до родов Адриана написала завещание. В нем она оставила небольшие денежные средства своей дочери и попросила меня стать ее опекуном.
— Но почему ты? Ведь вы даже не были знакомы!
— Были. Последние полгода, даже чуть больше, до смерти Адрианы мы общались. Потом я уехала на стажировку, но мы продолжали перезваниваться. Затем связь прервалась. Я звонила, но она не отвечала. А потом на мой звонок ответил незнакомый женский голос и сообщил мне, что Адриана умерла. Когда я вернулась домой, меня разыскал адвокат Адрианы и сообщил ее последнюю волю. Вот вкратце и все, — закончила Сьюзен.
— Да, вот это дела, но «вкратце» меня не устраивает. После твоего краткого рассказа, — последние слова Кевин произнес с небольшой долей издевки в голосе, и Сьюзен даже поморщилась от неприятного осадка на душе, — у меня больше вопросов, чем ответов.
— Я даже знаю, что ты хотел бы у меня спросить, и готова, не дожидаясь вопросов, сразу дать на все ответы.
— Нет уж! Я буду задавать вопросы, а ты будешь на них отвечать. — Кевин был явно раздражен и озадачен.
4
В эту ночь Сьюзен практически не спала. Не помогли ни долгая прогулка из кафе домой, ни бокал мартини. Сьюзен было плохо, невообразимо тоскливо и одиноко. Все эмоции, как по команде неведомого военачальника, покинули ее сознание. Они ушли, и остались только апатия ко всему и пустота.
Всю ночь Сьюзен проворочалась в одинокой постели, вздрагивая от каждого шороха. Подсознательно она ждала Кевина, хотя понимала, что он не придет. Все в одночасье рухнуло, и винить в этом некого — сама виновата. Подвела самоуверенность. С Кевином так нельзя. Он оскорблен и не простит. Ни один мужчина не потерпит от женщины нажима, навязывания, принятия как факта событий, способных перевернуть жизнь обоим. Сьюзен это знала, но ей казалось, что у них с Кевином все по-другому, все не так, как у всех, а намного лучше, сильнее, прочнее.
Сама виновата.
Под утро Сьюзен погрузилась в тревожный сон. Она видела Кевина, протягивала к нему руки, а он удалялся. Она никак не могла догнать его. Она бежала и звала его по имени, но голос ее тонул в детском плаче. Ребенок. Чей это ребенок? Откуда он взялся? Почему мешает ей докричаться до любимого? И вот она уже не видит Кевина. Он ушел.
Сьюзен проснулась в слезах и долго ворочалась в постели с боку на бок, погружалась в сон и опять догоняла Кевина.
Еле дождавшись рассвета, она встала. Приняв контрастный душ, выпила чашку кофе. Голова гудела, словно на нее надели кастрюлю и изо всех сил молотили половником. Отражение в зеркале тоже не порадовало — ввалившиеся, покрасневшие глаза и огромные синяки под ними.
Сьюзен приняла таблетку от головной боли и нанесла на лицо двойной слой тонального крема.
— Сегодня сумасшедший день, раскисать нельзя, — сказала она сама себе. — По крайней мере один вопрос решен. Ханна будет жить здесь, в этой квартире, а не в квартире Кевина.
Сьюзен оделась и поспешила на работу. Надо уладить кое-какие дела, прежде чем она встретится с няней, обещанной агентством, и отправится по магазинам, докупить кое-какие мелочи для Ханны. Да, не забыть бы позвонить в магазин детских товаров, где накануне она присмотрела очень миленькую детскую кроватку и удобную коляску, и изменить адрес доставки. Первоначально Сьюзен самонадеянно указала адрес Кевина. Его квартира, конечно, просторнее и удобнее, но не беда, раз уж так получилось. Им с Ханной будет неплохо и в квартире Сьюзен. А со временем все подкорректируется.
Самое главное, мысленно уговаривала она себя, чтобы не разреветься, вспоминая о Кевине, — это ребенок. Ханна сирота, но она никогда не должна почувствовать этого.
Сьюзен еще раз бросила взгляд на отражение в зеркале, вздохнула, оставшись недовольной увиденным, и шагнула за дверь.
Обратного пути нет.
День выдался безумно суматошным и напряженным. Сьюзен даже предположить не могла, что перечень дел, которые она планировала на сегодня, будет не уменьшаться, а с каждым часом все возрастать.
— Ты же хотела уйти сегодня до обеда, — напомнила Мелоди.
Девушки были одного возраста и почти одновременно устроились на работу в дизайнерскую фирму мистера Джордана. С первого дня между ними сложились приятельские отношения.
— Да, хотела, — подтвердила Сьюзен.
— Так что же ты копаешься? Лови момент, пока босс в хорошем настроении.
— Сейчас, уже заканчиваю. Нужно было кое-что доделать.
— Сделаешь в понедельник. К чему такая спешка? Мистер Джордан и так уже три дня расхваливает тебя на все лады.
— В понедельник начинаю новый проект, — не отрываясь от компьютера, заметила Сьюзен.
— Вот это да! — воскликнула Мелоди. — Только закончила один, а босс уже дает другой? Ты пользуешься успехом.
— Мелоди, перестань! — Сьюзен быстро взглянула на сослуживицу и опять углубилась в компьютер.
— Да ты не думай, я не завидую. Мне и своих дел хватает. И потом, я не такая сумасшедшая в работе, как ты. Меня карьера не интересует. А что за проект? Он уже сказал тебе?
— В подробностях — нет. Обмолвился, что надо составить дизайн-проект загородного дома его хорошего приятеля. Больше ничего не знаю.
— Хотела бы я иметь таких приятелей, — вздохнула Мелоди. — Хотя лучше — такого мужа. С загородным домом в три этажа, бассейном, зимним садом, яхтой…
— Остановись, пока тебя не занесло слишком далеко. — Сьюзен с укоризной посмотрела на Мелоди, и та на мгновение прекратила свою мечтательную речь.
— Ну хорошо, уговорила, пусть в два этажа, — убавила она размеры своей мечты, — но обязательно с солидным счетом в банке.
— А любовь тебе не нужна?
— Обойдусь. Хотя как же можно не любить за счет в банке? Пусть только его обладатель будет не очень старым и не очень противным, а со всем остальным я справлюсь.
— Ты для начала справься со своим проектом, — улыбнулась Сьюзен.
— Уж и помечтать не даешь, трудоголик! — надула красивые чувственные губки Мелоди — и тут же они вместе рассмеялись.
— Все, закончила! — победно провозгласила Сьюзен, выключая компьютер, и поднялась из-за стола. — Уже опаздываю! До понедельника!
— Хороших выходных, до понедельника.
— И тебе тоже, до встречи!
Сьюзен схватила сумочку и бегом выскочила из агентства. Через четверть часа у нее была назначена встреча с первой из нянь. А всего их три.
Ну почему третья няня не могла быть первой? Так всегда! Вот невезуха! Можно было бы сэкономить кучу времени. Ан нет! Та женщина, что подошла на роль няни для Ханны, появилась именно последней. А уж Сьюзен отлично знала, какой должна быть няня для малышки, — она прошла двухнедельный курс молодой матери. Где? Странный вопрос. Во Всемирной паутине, то есть Интернете.
Как и все люди, не имеющие опыта кормления, пеленания и просто общения с малышом, Сьюзен понятия не имела с какой стороны подойти к решению этого вопроса. И здесь ей на помощь пришла эта самая Всемирная паутина.
Сьюзен отнеслась к изучению этой проблемы очень основательно. Она зарегистрировалась на форуме молодых мам и часами просиживала за компьютером, не стесняясь задавать самые на первый взгляд нелепые вопросы. Самым внимательнейшим образом она изучала полученные ответы, да и просто участвовала в обсуждении интересных тем, касающихся детей.
К концу второй недели такого времяпрепровождения она назубок, как таблицу умножения, знала все — от режима дня грудного ребенка, необходимого количества сосок, бутылочек, памперсов и другого детского приданого до адресов магазинов, где можно приобрести лучшее детское питание со скидкой, и названий агентств, предоставляющих услуги самых квалифицированных нянь. Другими словами, Сьюзен стала самым настоящим профи в теории, жаждущим на практике применить свои знания.
Это стремление, желание поскорее окутать материнским теплом и заботой маленькую сиротку занимало почти все ее мысли и душу и во многом сгладило боль от расставания с любимым. А в том, что Кевин потерян для нее навсегда, она была абсолютно уверена.
Кевин был не из тех людей, которые, приняв решение, делают шаг назад. Он оскорбился самостоятельностью Сьюзен и этого ей не простит.
Ничего, мысленно успокаивала она себя, приготовляя большую чашку какао. Это больно, но я переживу.
Сьюзен села на диван и поджала ноги. После напряженного дня тело наконец почувствовало близость покоя и мгновенно налилось свинцом. Кажется, никакая сила в мире не смогла бы сейчас поднять ее с мягкого дивана и отнять кружку с ароматным напитком, которую она обвила пальцами, словно паук паутиной.
Больно, очень больно — будто молоточки отбивали ритм в голове. Сьюзен закрыла глаза, и тяжелый стон вырвался у нее из груди. А если спустя годы я пойму, что моя жертва была напрасной? — встрепенулась она. Что за чушь лезет в голову? Я просто очень устала, рассердилась на себя Сьюзен и резко поднялась с дивана. Спать, срочно спать. Завтра в мою жизнь ворвется новая жизнь, и я должна встретить ее радостно, без гримасы от головной боли и без следа сожаления. Она погасила свет и залезла под одеяло.