Эта девушка была симпатичной, честно говоря, даже больше, чем просто симпатичной. Ее голубая майка задралась на пару дюймов на ее подтянутом животике, и одного взгляда на ее длинные ноги хватило, чтобы понять, что ее спорт связан с бегом — с большим количеством бега. Ее серо-голубые глаза было трудно проигнорировать, хотя желтая бейсболка наполовину их прикрывала.
Она выглядела как типичная американская девушка, о которой мечтают парни: светлые волосы и загорелая кожа, как будто она только что с пляжа. Я сказал себе, что это и есть причина, по которой я не оставил ее одну. У нее была целая команда титанов, готовых занять ее на всю ночь, и все же мое любопытство взяло верх.
Она указала на свои красные шорты, и я еще раз быстро взглянул на ее длинные ноги.
Точно, мы должны поменяться, чтобы у меня была голубая одежда. Для игры.
Мы должны уйти с вечеринки, полностью одетые в один цвет, и получается, мой цвет — голубой.
Я понятия не имел, что происходило, но ни в коем случае мы не могли обменяться штанами. Я вряд ли натяну ее шорты даже на лодыжку.
— Да ладно, ты должен играть, — сказала она, кусая свою нижнюю губу. Что-то подсказывало мне, что с такими губами ей удастся избежать наказания даже за убийство.
— Я не могу дать тебе их, — сказал я. — Но на мне голубые боксеры.
Фредди, ты тупой извращенец, ей не нужны твои боксеры.
Ее брови поднялись в удивлении, но это не все. Её удивление превратилось в улыбку, и она потянулась к моей руке.
— Пойдем, мы можем переодеться там.
Я приготовился к пощечине за то, что предложил эту идею, но, может, американские девушки были другими. Она повела меня мимо стола с напитками, и мы повернули за угол в длинный коридор. Здесь было меньше народу, и каждый человек, который видел нас, проходящих мимо и держащихся за руки, предполагал худшее. Парни хлопали меня по плечу, а девушки метали ревнивые взгляды.
— Подожди, я даже не знаю твоего имени, — сказал я, когда она постучала в одну из дверей в конце коридора.
Она повернулась и улыбнулась мне через плечо.
— Энди.
Я знаю это имя.
— Энди Фостер?
— Откуда ты знаешь?
— Ты и другие девушки из твоей команды — это одна из важных тем для обсуждения на играх.
Она изогнула бровь и кивнула, не утруждая себя ответом.
Энди потянула меня в свободную спальню. Здесь была та же мебель, что и в других комнатах Олимпийской деревни: стандартная двуспальная кровать, стул и комод. На виду не было чемоданов или сумок.
— Похоже, здесь мы в безопасности, — сказала она, повернувшись ко мне лицом. — Но ты должен отвернуться, пока я буду переодеваться.
Я открыл рот, чтобы ответить, но она уже потянулась к резинке на своих шортах. Я отвернулся и уставился на противоположную стену, пытаясь успокоить возбуждение в штанах. Я мог слышать, как она спустила шорты вниз. Представил, как они скользят по ее загорелым ногам и, сунув руки в карманы, зажмурил глаза. У меня было столько же силы воли, как и у любого парня, но это была провокация.
— Эй, я не слышу, чтобы ты снимал свои боксеры, — сказала она со смешком.
Ох, верно.
Я расстегнул свои штаны и спустил их до пола.
— Будь уверена, я надел эти боксеры перед самой вечеринкой, — сказал я с улыбкой.
— Мне все равно, — сказала она. — Вот.
Краем глаза я уловил движение, и затем что-то опустилось на мое плечо… что-то красное и шелковое.
— Боже, — застонал я себе под нос.
Она кинула в меня своими шелковыми трусиками, которые в моей ладони ощущались как небеса.
Все. После игр я переезжаю в Америку. Это такая прекрасная страна.
— Кхм, — она прочистила свое горло. — Мне нужны твои боксеры. Моим ягодичкам холодно!
За свою жизнь я пережил больше ситуаций, в которых на меня сильно давили, чем большинство парней двадцати семи лет. Я участвовал в двух Олимпийских играх и в сотнях заплывах на международном уровне. Но ни одна из этих ситуаций не была и вполовину сложна, как в этот момент стоять спиной к Энди. Я знал, что она стояла позади меня. Ее голая кожа была прямо там, мне нужно было только повернуться. Вероятно, она бы даже не заметила.
— Фредди!
Проклятье.
Я быстро стянул боксеры, игнорируя небольшую проблемную ситуацию в виде стояка, и попятился назад, пытаясь протянуть ей их как джентльмен. Держать их в вытянутой руке казалось хорошей идеей до тех пор, пока моя рука не коснулась ее голой задницы.