– Ты иди, займи нам место, - сказала я.
– Что так?
– Разомнусь. Я сегодня в Китае не была.
Друг сердца кивнул, и ушел. А я осталась. Из окна кафешки лился оранжевый свет, падал на фиолетовый снег. С неба фланировали мягкие пушинки. Мне было грустно и одиноко. Пора было махать ногами, чем я и занялась. Но через какое-то время поняла, что зря затеяла спортивное мероприятие. Нет, сначала (как, впрочем, и всегда), настроение поднялось. А потом… Потом, как это часто бывало со мной во время монотонных тренировок, на сто пятьдесят восьмом махе мне в голову пришла мысль. Жуткая, если честно. Я свернула тренировку, и пошла ее проверять, размышляя по дороге, как бы провернуть эту самую "проверку" подипломатичнее - когда друг сердешный был замкнут, достучаться до него не было никакой возможности. Разве что, пнуть внезапно да посильнее. А вдруг ответит?
Но мне повезло. Едва я вошла в кафе, я поняла, что дело в шляпе. Боевой друг и товарищ не был замкнут, но был расположен к разговору.
– Что-то случилось? - Плюхнулась я на стул напротив него.
– Жучок, - спокойно отреагировал металлист.
– И что же ты так спокойно… - подавила я позыв захлопнуть пасть рукой.
– Заглушка, - подмигнул мне Илья. - Хитрая. Они сейчас подумают, что мы с тобой ведем…
Я напряглась. Какую тему изберет для "разговора"? Вдруг споры и прочие семейные склоки?
– …Разговор о качестве снега. И о том, как оно влияет на спуск с горы.
Я расслабилась. И несказанно удивилась, когда друг сердца вдруг осведомился:
– Что это с твоим здоровьем? Вроде бы, ты всегда хорошо переносила дорогу…
– Тошнит иногда, - как можно нейтральнее ответила я, и с удовольствием посмотрела на счастливую, обалдевшую физиономию металлиста.
Все же, когда первая реакция - такая, это хорошо. Но, я тут была по делу:
– Не радуйся.
– ? - Сошла улыбка с Илюхиного лица.
– Меня кто-то пытается отравить.
– Чем? - оторопел боевой друг и товарищ.
– Ядом, - пожала плечами я.
– Кто тебе сказал? - Побледнел друг сердца. - Когда это было?
– Сказал мне Борис Иванович, - пристально посмотрела я на компаньона. - А было, судя по тошнотворной реакции организма, всего пару раз.
– Погоди-ка…
Металлист нахмурился, побарабанил пальцами по столу. Подумал.
Произнес:
– Это не в Урске было, часом?
– И в нем тоже.
– Так, может, в этом виновато то жуткое поле?
Я отрицательно покачала головой:
– Помнишь, я долго торчала в том сортире? Еще до того, как вас с Никола скрутило?
– Та-а-к…
– И потом, когда опоздала на совещание…
– А ты точно уверена, что…? - Сделал Илюха вторую попытку "втереть" мне соответствующий диагноз. Ага, намекающий на радость материнства.
Я покачала головой: уже думала в том же направлении. Тест делала, и не один раз. Ответ был отрицательный. И, кроме того…
На лице друга отобразилась не только радость. Там была целая палитра чувств. Страх, отвращение. Облегчение. Я смотрела на него, как на актера мимического жанра. Интересно, почему отвращение? Спрашивать почему-то не хотелось. И, кроме того, то, из-за чего я так скоропостижно свернула ногомашство, так и осталось не проясненным:
– Уверена, что "не того". Это не беременность. Это яд. Ложная мандрагора.
Это был ответственный момент: во время ногомашства я вспомнила, что предшествовало адским приступам тошноты. "Металлическая" забота. Чашка с ароматным чаем. Как в первом, так и во втором случае.
Я ожидала какой угодно реакции со стороны товарища. Но только не той, что последовала:
– Как-так, яд? Неужели…
– Яд. Можешь у сестры своей спросить. Или у волхва.
Металлист схватился за голову.
Та-а-к…
– Только не это! - Илья сидел на стуле, схватившись руками за голову. Качался из стороны в сторону.
А меня почему-то разобрал смех. Вероятнее всего, это было нервное:
– Все-таки, это ты мне подсыпал яду, - хихикала я. - Никак, надоела?
Илья перестал качаться. Положил руки на стол. Головой, впрочем, качать не перестал.
– Убью суку, - отверзлись его сахарные уста.
– Что?! - "Это ты обо мне?!!!"
– Убью, - повторил друг сердешный. - Ну, попадись она мне еще раз…