Я хотела было возразить - мол, это все притянуто за уши и бесчеловечно. Но потом вспомнила о делах не столь давно минувших дней, о построении коммунизма в России, о печально известном тридцать седьмом годе, и все мои возражения так и не прозвучали. Однако, вопрос у меня еще оставался.
– А если Иисус был?
– То же самое. Но сначала все-таки было учение, причем во имя спасения человечества, а потом уже завоевание электората. Сперва смирением, а затем - огнем и мечом. Так, Терентий?
Верховный волхв пожал плечами, и согласно кивнул головой - вот и трактуй его, как хочешь. Да и не хотелось мне спорить, если честно. У меня у самой инквизиция не вызывала никаких чувств, кроме ненависти и острого желания двинуть "святым инквизиторам", да побольнее. И мне в такие моменты было очень жаль, что я не могу до них, давным-давно усопших, дотянуться. А поэтому я вообще не стала думать на эту тему. Оставалось только один нерешенный вопрос:
– Хорошо, вы правы. Но. Я-то не Иисус. Почему Судья обратился именно ко мне? Я не тот человек. Я грешна, как сто грешниц. Я…
– Лиса, остынь, - прервал поток моих откровений Борис Иванович.
– Жаль, - начали опускаться брови Владимира. - Так интересно, а ты прерываешь! Оказывается, живя в отшельничестве, так много пропускаешь!
Волхв устало посмотрел на некроманта: мол, и ты туда же.
– Успокойся, ради всех оборотней, Лиса. Ты ни в коем случае не похожа на "сына Божьего". Просто…
– Просто у меня "плохая карма"? - Угадала я мысли наставника.
– Что-то в этом роде.
– И не только у тебя, Лиса! - Помрачнел Терентий. - Не только у тебя. Чует мое сердце, РПЦ еще даст мне прикурить! А поэтому…
– А поэтому нам надо что-то решить с призраком Велимира, пока мы все в сборе, - договорил за него волхв Борилий. - Иначе, этот негодяй найдет замену погибшему магу.
Волхвы склонили головы, и тихонько загудели - решали, кому из некромантов доверить важное поручение. А я думала - почему в том тоннеле скапливались "ежи"? Что в нем было особенного - кроме того, что он находился на территории, не подвластной Смотрителю?
– Не знаю, Лиса, оторвался от обсуждения некромантских кандидатур Борис Иванович. - Мне на ум приходит пещера Тролля. Больше догадок у меня нет. Не смотри на меня так - я знаю, что тебе Тролль кажется любящим людей трусом. А вот лично я еще не составил своего мнения на его счет. И, потом, мне показалось странным то, что он так настойчивопросил вас прогуляться по его дому.
И, внеся смятение в мою душу, начальство вернулось к обсуждению кандидатур. Его друзья как раз занимались сетованием на тему о том, что Владимир не может отлучиться из дома волхва Глеба. И что по знаниям и умениям ему не уступает только один некромант. Зевул.
– Этот добряк? У него не хватит мотивации, - покачал головой Терентий. - Ты что-то хочешь сказать, Борилий? Твои пальцы выдают твою умственную активность.
– Может хватить, - тут же прекратил барабанить по столу мой наставник. - Я имею в виду, мотивации у Зевула может хватить.
– Вот как? - Удивился Верховный. - Почему ты так уверен?
– Я еще не уверен, - покачал головой Борис Иванович. - Но, теперь, когда жизнь волхва Глеба подходит к концу, многое может измениться.
– Веля! - Ахнула я. - Что с ней?
– Держится, - коротко ответил мой наставник. - Но…
– Но?
– Но она больше не похожа на ту беззаботную красавицу, которой была раньше. Я навещал их пару дней тому назад, и увидел на диво упорную спецназовку.
– И чем она занимается? - Вскинул массивную бровь Терентий.
– Целыми сутками кидает ножи в огромный деревянный круг. Ее супруг себе места не находит. А ты разве об этом не знаешь?
– Нет, - как-то даже обиженно покачал головой верховный волхв Валаама. - Зевул мне ни о чем не говорил. И пусть пеняет на себя! Владимир! Вот тебе две индульгенции, на Велю и на Зевула, с разрешением действовать на другой стороне Земли.
– Ты не переборщил с полномочиями, друг Терентий? - Покосился на один из свитков некромант.
Какое-то время Терентий изучал свое творение.
– Я доверяю Веле, - наконец, сказал верховный. - И, потом, она ведь суккуб, не забывай.
– Да… любые ее действия на той стороне Земли будут незаконными, и только такая индульгенция сможет ей развязать руки, - поморщился Владимир. - Наверное, ты прав. Просто я стал чересчур осторожным в последнее время…