– Может, все же подымишься? - Глеб одним шагом преодолел полтора метра, ухватил меня за подмышки. Легко, как пушинку, перенес в кресло. - Спасибо тебе, сестренка. Как там Веля?
– Жива, - подобрала я челюсть. - Козел обещал, что она останется молодой, прекрасной и свободной.
– Ну что же, - с непонятной мне эмоцией вздохнул помолодевший старый волхв. - Веля, наконец, станет сама себе хозяйкой. Придется и мне привыкать к свободе. Только сперва…
Он еще раз вздохнул, к чему-то прислушиваясь…
– Я пошел, друзья, - сказал. - Мне надо в лазарет. Максим знаете, какой строгий! Чуть что - строчит жалобы руководству.
– Знаем-знаем, - потряс стопкой каких-то лопухов волхв Борилий.
– Собираешь? - Оживился верховный волхв Валаама. - А зачем?
– Тебе, для характеристики, - въедливо ответило мое, тоже изрядно помолодевшее начальство.
Они заржали все втроем - радостно так. И было очень весело на них смотреть. Потом я вспомнила об Илюхе. Тот уже сидел в своем любимом углу комнаты, что-то строчил в наладоннике. Все возвращалось на круги своя. Все, кроме характера старшего друида:
– Я кому сказал? - Распахнулась, точно от пинка, входная дверь. - Ну-ка, марш в… Лиса! Радость моя!
– Снова спасла, - еще раз подмигнул мне, обнятой вмиг помягчевшим дедом, молодой волхв Глеб. - Ладно, ребята. Все-таки я пошел. Последняя ночь мне осталась в лазарете.
– Смотри, не помолодей до пеленок!
Они, наконец, ушли. И тут же, как по мановению волшебной палочки, атмосфера в горнице изменилась. Глаза обоих волхвов зажглись стальным блеском познания.
– Итак, что у нас на повестке дня? - Набил трубку волхв Терентий.
– Ночи, - влез в разговор старших металлист. - Лиса устала, не забывайте.
– Мы по-быстрому, - немного смутился Борис Иванович. - Не переживай. Гоша сейчас… Нет, Гоша спит. Держи, сестренка, тонизирующее.
"Ого! Развеселилась я, услышав такое прозвище от наставника. Да меня повысили!"
– Лиса, - строго погрозило мне пальцем начальство.
Значит, нет…
А "тонизирующее" было вкусным, хотя и походило на микстуру.
– Взбодрилась? - Довольно посмотрел на меня волхв. - Отлично. Тогда начинаем. Друг Терентий, что ты можешь поведать нам о Козле? - Кивнуло начальство в мою сторону.
Надеюсь, оно все же имело в виду фрак.
– Мне, на самом деле не так много известно, - выпустил облачко верховный волхв. - Знаю только, что в его ведении находятся все инкубы нашего мира.
– А как же Мягкофразов? Он-то был не инкубом!
– Расскажи.
Я вкратце поведала историю совращения меня престарелым ловеласом. Терентий слушал с любопытством, Борис Иванович - с отсутствием оного: он и так при этом присутствовал. Металлист, впервые услышавший историю целиком и без купюр, старался скрыть удивление. Получалось у него не очень.
А мне вот что было интересно: как это Козел не заметил Бориса Ивановича?
– Он меня видел, - сказало начальство по окончании моего рассказа. - Даже поздоровался мельком.
– Как это? Я ничего не заметила…
– Это произошло… немного в другой реальности, скажем так.
– ?
– Не сейчас, Лиса. У нас на повестке дня гораздо более интересные вещи. Мне интересно, откуда у Козла право вмешиваться в жизнь людей?
– У него есть такое право, - со вздохом сожаления произнес Терентий. - С тех пор, как суккубы и, что важнее в случае Козла, инкубы, поселились на изнанке Земли.
Цоц-цок. Цок-цок-цок…
Показалось?
– Что ты застыла, Лиса?
– Он где-то здесь.
– Кто?
Цок-цок. Цок-цок-цок. Уже по полу избушки.
На нем был новый фрак. А у него - все тот же бархатный голос:
– Козел. Здравие желаю всей честной компании. Извините ради бога за вторжение.
– Бога? - Прищурился хозяин избушки.
– О, прошу вас, не цепляйтесь к словам! - Казалось, на лице пана было написано раскаяние. - Если бы не Веля…
– А что с ней? - Аж вскочила я с кресла.
– О, с ней все хорошо! - Белозубо улыбнулся Козел. - Она велела мне сказать тебе "спасибо", и я пришел его передать.
– А… Почему она не пришла сама?
– У нее дети и муж, - как-то очень по-человечески ответил козлоногий сатир. - Послушай, Лиса. Не надо на меня так подозрительно смотреть. Честное слово, мне больно это видеть!
Козел приложил шерстяные руки к груди.