То есть по сути разные участки мозга «говорят» с нами. Важно понимать, что даже у здорового человека (не имеющего психологических проблем) каждая часть мозга отстаивает свои собственные интересы, – что мы и идентифицируем как «мышление». Когда на стопе появляется мозоль, мы получаем сигнал, который выглядит, словно голос в нашей голове: «Ооо, это действительно больно! Мне нужно остановиться». Мы взвешиваем просьбу, поступившую от стопы, но часто это лишь один из вариантов действия. Так что мы как бы отвечаем стопе: «Я знаю, что это больно, но пока что не могу перестать идти, так что держитесь там».
Однако если мы не отслеживаем, откуда исходят те или иные сигналы, когда разные участки нашего мозга ведут диалог, мы можем ошибочно идентифицировать автора мыслей. Нам кажется, словно это все – наше собственное «Я». «Я на диете». – «Я хочу выпить на вечеринке». – «На диете нельзя пить». – «Но я не хочу, чтобы кто-то косо смотрел на меня, увидев, что я не пью». – «Окей, отлично, я выпью». Но по факту та часть сознания, которая хочет выпить и свести на нет все результаты диеты, – это не более наше собственное «Я», чем стопа с ее жалобами на боль.
В этой главе я хочу научить вас распознавать голос Вредителя и отвечать ему так же, как мы велим нашему телу терпеть, когда нужно идти (а на ноге мозоль), когда нужно преподавать (а голова болит), когда мы застряли в пробке (и очень хочется в туалет). Контроль за питанием – это по сути то же самое, если вы понимаете, как именно работает мозг.
В главе 2 мы обсуждали ствол мозга, когда говорили о том, где именно блокируется лептин – гормон, который сигнализирует: «Довольно, ты уже сыт, пора двигаться». Напомню, что мозговой ствол – это наиболее примитивная часть головного мозга. Он контролирует базовые функции, такие как сужение и расширение зрачков, выделение мочи, вдох и выдох. Люди с апноэ сна, вероятно, в курсе, что именно ствол мозга подает им сигнал к пробуждению, чтобы глотнуть воздуха. В общем, речь идет о первобытных инстинктах выживания.
Но у мозгового ствола тоже есть голос.
И я хочу, чтобы вы услышали его.
Так что давайте проведем маленький эксперимент. Прямо сейчас, прошу. Я хочу, чтобы вы задержали дыхание на две минуты. Примите это решение разумом. Сознательно. Вообразите, что все, чего вы хотите, зависит от успеха этого эксперимента. Расслабьтесь, приготовьтесь, запустите таймер… и начали.
И пока вы задерживаете дыхание, я хочу, чтобы вы прислушались к тому, что говорит ваш разум. В течение первой минуты вы, возможно, перейдете от «у меня получится» до «это полное безумие», а затем и «к черту это».
И вот, наконец, вы решаете вдохнуть, да? Вы рассудили, что ничего дурного не случится, если вы просто сделаете вдох, вы ощущали дискомфорт, и голос в вашей голове сказал: «Ну, давай уже. Вдыхай!»
Суть в том, что это не было ваше сознательное желание. Этого хотел ствол мозга. И он получил желаемое, убедив вас: этот голос в вашей голове.
Сознание – это не монополия нашего разума. Разные части мозга создают собственное «сознание», но все это звучит как наше «Я». Отсюда и происходит внутренний конфликт. Даже самые примитивные части мозга способны продуцировать «голос» в голове, который управляет нашими действиями. Они спорят с нами – и выигрывают. Нам кажется, что это мы выбрали, как себя вести и что делать, но все это лишь иллюзия. Кажется, что это вы решили вдохнуть, – но на самом деле это ваш мозг, которому требовался кислород. Ваше сознание, вы сами не особенно участвовали в процессе.
Я хочу, чтобы вы увидели, что происходит в мозге после того, как вы сделали тот вдох, который поклялись не делать раньше времени.
В 1967 году доктор Роджер Сперри и упоминавшийся ранее Майкл Газзанига (тогда еще студент Сперри, готовившийся защитить кандидатскую в Калифорнийском техническом институте в Пасадене) опубликовали в журнале «Научная Америка» (Scientific America) статью «Разделенный мозг человека» об ошеломляющих результатах проведенного исследования{65}. Подопытными были четверо мужчин, прошедших через операцию, которая должна была излечить их от тяжелой формы эпилепсии. Операция предполагала рассечение мозолистого тела – пучка нервных волокон, которые передают сигналы между правым и левым полушарием мозга.
Через операцию прошли десять человек, но только четверо были участниками исследования. После операции эпилепсия действительно стала мучить их гораздо меньше. Однако теперь их правое и левое полушария не могли общаться друг с другом, и Сперри и Газзанига хотели выяснить, каковы будут последствия.
65
Gazzaniga, M. S. (1967). The split brain in man.