— Повар много ворует?
— Замечалось за ним.
— Гнал бы его в шею, не откладывая.
— Ладно, постараюсь этим заняться как-нибудь, — неопределенно пообещал Федоров и вздохнул. — Только сперва надо подыскать ему хоть какую-то замену.
Сворачивая с шоссе к заводу, Сайкин уступил дорогу груженному кирпичом самосвалу. Кирпич в кузове лежал навалом, кое-как погруженный.
— Наверное, нам повезли, — желчно заметил Сайкин.
Он сбавил скорость, жалея машину. Тяжелые грузовики совершенно разбили дорогу. Навстречу снова попался самосвал, и Сайкин съехал на обочину. Наконец за щербатым железобетонным забором показались одноэтажные здания кирпичного завода. Сайкин даже зазевал от скуки, глядя на них. Поднимаясь на ухабах и опускаясь в ямы, машина медленно въехала на территорию завода через кособокие, распахнутые настежь ворота.
Федоров указал пальцем на желтое с облупившейся штукатуркой административное здание. Сайкин остановил машину на ровном асфальтовом пятачке прямо перед окнами и, выбравшись из машины, лишь хлопнул дверцей, не заперев ее. Пройдя через двустворчатые двери в помещении, он остановился, ожидая застрявшего на улице Федорова. Наконец тот вошел в вестибюль, показав рукой направо в полутемный коридор. В конце коридора в торцевой стене светилось мутным светом квадратное оконце. В неярком дневном свете, попадающем сюда, можно было разглядеть, что стены заводоуправления выложены щитовым паркетом.
Сайкин потянул ручку двери и, пропустив вперед Федорова, переступил порог приемной. Появление двух мужчин не произвело на пожилую секретаршу никакого впечатления. Она лишь на секунду подняла глаза на вошедших и вновь принялась терзать пишущую машинку. Федоров откашлялся в кулак.
— Директор у себя?
— На территории.
Сайкин уже приготовился сесть на один из стульев, стоящих вдоль стен приемной, но дверь за его спиной порывисто распахнулась, секретарь тут же оторвалась от машинки и по ее смягчившемуся лицу Сайкин определил, что вернулся директор. Оглянувшись, он увидел небольшого роста мужичка в измятом сером костюме и немодном галстуке. Мужичок уже сердечно мял ладонь Федорова. Сайкин шагнул к директору и, протянув руку, представился руководителем нового домостроительного комбината.
— Иван Ильич, — коротко ответил мужичонка высоким голосом.
Высвободил руку из ладони Сайкина, пробежал по приемной и распахнул перед гостями дверь в свой кабинет. Сайкин обратил внимание, что стены директорского кабинета, как и коридор, отделаны крытым лаком щитовым паркетом. Иван Ильич перехватил его долгий удивленный взгляд.
— Кирпич поставляем на деревообрабатывающий завод, так они с нами иногда паркетом рассчитываются, — охотно пояснил он. — Живем, как видите, небогато. Вы садитесь, располагайтесь как дома.
Сайкин опустился на шаткий, тонконогий стул. Сквозь пыльные большие окна с двойными рамами виден длинный производственный корпус. На переднем плане, прямо перед окном, два понурых человека в одинаковых черных куртках о чем-то неспешно беседовали. На широких пыльных подоконниках стопками лежали пожелтевшие машинописные листы вперемежку с газетами. Сайкин поерзал на неудобном хлипком стуле и еще раз обвел глазами помещение с его бедностью, нарочито выставленную напоказ. Иван Ильич маленькими зоркими глазками следил за Сайкиным, сохранявшим долгое молчание.
— Так, чем обязан, как говорится, вашему появлению? — натянуто улыбаясь, спросил Иван Ильич. — Думал, мы вот с Сергеем Сергеичем прошлый раз все и обговорили. Я вроде ему все объяснил. Не от хорошей жизни все это, не от хорошей.
Федоров, присевший рядом с Сайкиным, повернулся к директору.
— После нашего разговора я еще раз осмотрел кирпич, который вы отгружаете, там процентов семьдесят боя. Ваш кирпич для нас золотым становится.
— Сергей Сергеич, дорогой, ну я же объяснял вам уже, говорил я, присылайте свою бригаду. Поработают у меня пару месяцев, и вы останетесь довольны, и ко мне претензий не будет. У меня производство в прежние времена было планово-убыточное. А сейчас мы банкроты без пяти минут. Поэтому и прошу всех заказчиков: помогите, чем можете. Кирпич нужен всем, даже такой кирпич, ну и помогают.
Директор крякнул, достал из кармана пиджака мятую пачку папирос, придвинул к себе стеклянную пепельницу с отбитым краем и прикурил. В ожидании сочувствия он пустил струю серого зловонного дыма и посмотрел на Сайкина.