Разговор с президентом мотоклуба у ГэКа, конечно, был, и о чем они толковали, неизвестно, но ГэК по-прежнему трудится в свое мастерской, а байкеры продолжают заказывать у него запчасти для своих мотоциклов. С того времени закрепилась за Виктором его кличка — «Гаечный ключ» или «ГэК».
Разборкой теперь управлял его племянник, редкой мерзости человек, но обладавший просто феноменальной памятью. Бухгалтерия на Кладбище велась точно и аккуратно, но этому человеку не нужно было заглядывать в списки, чтобы вспомнить, сколько должен ему тот или иной покупатель. А должны ему были все, долги многих исчислялись десятками дорогих кружков.
У Костика, или как он требовал величать себя, Константина Петровича, была своя методика возврата долгов. Он не посылал крепких ребят пересчитать ребра должникам, хотя автокладбище день и ночь находилось под надзором множества охранников. Костик просто умел ждать. На него работало время, ведь рано или поздно в машине ломается деталь, которую невозможно самостоятельно изготовить или найти, а остаться без колес — значит, обречь себя на медленное умирание внутри небольшого пространства, ограниченного стенами убежища. Должник являлся, и уж тут Костик спрашивал с него за все. Если у человека не было средств погасить долг, он начинал работать на Константина Петровича. У него временно забирали его машину и отправляли в мертвую часть города забирать оставшиеся там автомобили и буксировать их к ангару, или оставляли на Кладбище разбирать кузова и сортировать запчасти. И неизвестно, что было лучше — лезть в самый затуманенный центр города, где не видно ничего на расстоянии руки, а противогазные фильтры мрут каждые десять минут, или весь световой день в душной маске срывать закисшие гайки, резать металл, таскать по пропитанной машинным маслом до состояния болота земле тяжелые детали. Далеко не все должники вернулись с таких заработков, но все возвратили долг Константину Петровичу.
У меня тоже был якобы непогашенный долг за несколько редких, установленных в Машине запчастей, с которым я был категорически не согласен, так как на момент ее постройки вся финансовая часть решалась непосредственно с мастером, а именно с ГэКом. Но последний бухгалтерии не вел, к бизнесу охладел, чем и воспользовался жадный до глупости родственничек, предъявив всем последним заказчикам немалый такой счет. Отдавать реальные таблетки за несуществующие услуги я не собирался и выбрал наиболее простую и бесконфликтную стратегию — просто не напоминать о себе.
И до последнего момента мне это удавалось. Разумеется, Машина, как и любая другая вещь, периодически ломалась, но наличие некоего «Клада», который я нашел в свое время, позволяло мне решать проблему с запчастями, избегая Кладбища во всех смыслах. До сегодняшнего дня.
Я подкатил к знакомым разноцветным воротам, обитым снятыми с машин капотами. Я уже решил, как мне себя вести, чтобы моя Машина не осталась за этими воротами навсегда. Теоретически… Охранник в герметичной будке резанул по моим глазам лучом фонаря, я в ответ показал ему непристойный жест рукой.
— Открывай, лакей, мне срочно к ГэКу! — крикнул я в рацию со всей свирепой торопливостью, на какую был способен. По лицу получить я не боялся, так как охранник меня скорее просто не впустит, чем будет выскакивать в туман, чтобы разобраться с наглецом. Стрелять в стекло тоже не станет, Костик потом за каждый патрон спросит.
— Давай, давай, не тормози! — кричал я, видя, что охранник колеблется, решая, что ему делать — позвонить начальству, открыть или просто проигнорировать. — К Виктору, он меня ждет. Я уеду сейчас, сам потом объяснишь, почему ГэК меня не дождался. — я уже начинал нервничать, нутром чуя, что Машина работает на бензиновых парах и вот-вот заглохнет.
Ворота бесшумно отъехали в сторону, и я, не глядя на охранника, въехал на Кладбище. Приткнув Машину возле лежащего на боку микроавтобуса, я заглушил мотор, и быстрым шагом добрался до двери ангара. Лицо мне обдал сильный ветер, и я с трудом закрыл за собой тяжелую герметичную дверь. Это тоже была своеобразная защита от отравы, но вместо воды туман не пускала направленная воздушная струя.