Метаморф смотрел на нее с любопытством. И молча, за что Лера была ему благодарна. Когда скрип и движение земной поверхности завершились, окружающий пейзаж коренным образом изменился. Здесь уже не было ни леса, ни поля, ни крыши далекого дома Мэйр на холме, вместо этого перед Лерой предстал замок, огромный, готически-мрачный, возвышающийся, будто каменный исполин, окруженный черными грозовыми облаками. Здесь гроза еще не прошла, молнии лупили изо всех сил, а раскаты грома оглушали.
Метаморф потянул Леру за руку куда-то вниз. Она потеряла равновесие, понимая, что падает и сейчас ударится об землю. К ее удивлению сила удара оказалась намного слабее, чем ожидалось, она уперлась руками в грязь, посмотрела на них… и не узнала. Вместо рук были маленькие серые лапки.
— Что за черт! — воскликнула девушка, но вместо слов вышел какой-то писк.
Она оглянулась на метаморфа, на нее смотрела огромная крысиная морда.
— Бежим! — сказал он и нырнул куда-то под землю.
Начался бешеный бег. Кочка. Прыжок. Кочка. Попорот. Туннель. Камень. Щель в кладке. Нырок. Прыжок.
Несмотря на все опасения, Лера ни разу не врезалась в стену и не покатилась кубарем. Все время, пока они с метаморфом неслись по подземельям, Лера мечтала только об одном — остановиться и отдышаться, но? когда крыса, бегущая впереди наконец-то чуть сбавила ход, Лера поняла, что этому телу совершенно не требуется восстанавливать дыхание. Надо бы спросить, где они находятся и каков план. Лера нагнала метаморфа и сердито потребовала:
— Пи-пи-ииии! Пииии! — как она ни старалась, а слова из ее новой зубастой пасти не выходили.
Тем не менее спутник ответил вполне себе по-человечески:
— Бегать в теле крысы научиться не трудно. Крысы бегают по земле, люди тоже бегают по земле, а на двух или на четырех ногах — разница-то не велика. А вот разговаривать… Тут, прости, нужно лет пять учиться.
— Пи! Пи! Пи! — свирепо запрыгала вокруг лишенная дара речи Лера.
Крысиная морда метаморфа расплылась в довольной ухмылке.
— В принципе, — медленно сказал он, — то, что ты не разговариваешь не так уж и плохо. Для меня. Ты не сможешь со мной спорить, и тебе придется во всем меня слушаться. Идеально!
— Пи-и-и!!!
— Итак, — гад не обратил внимание на возмущение Леры, — мы сейчас отправимся прямиком в главный зал. Общую маскировку я тебе уже обеспечил. Магический фон, который ты источаешь, будто роза аромат… заметь, какое изысканное сравнение я подобрал, а ты опять недовольна!.. магический фон я заглушаю. Так что, тебя не узнают и не разоблачал, разве что прибьет метлой какая-нибудь ретивая горничная, но беречь тебя от горничных я не обещал. — Он бежал вперед, и в половину не так быстро, как в самом начале, и не переставая болтал. — Ты, наверное, хотела спросить, почему именно крысы? Это самый верный выбор, поверь моему опыту. Крыса не так велика, чтобы привлекать внимание, и в то же время не так мала, чтобы ее походя сожрал какой-нибудь хищник покрупней. Проглотил, просто зевая, — метаморф захихикал, — да, это вполне может случиться с тем, кто решил превратиться в мошку. Крыса — идеальный баланс, понимаешь? А из меня бы вышел идеальный учитель. Я так занимательно все рассказываю. Что? Ты не согласна? Нет, взять тебя в ученицы я бы согласился в самую последнюю очередь. Ты слишком норовистая. Впрочем, если бы я все-таки решился на этот необдуманный самоубийственный шаг, но первым делом превратил бы тебя в… в кого же? Нужно чтобы ты издавала поменьше шуму, не могла меня укусить, и не убегала… Камень! Но тогда ты не будешь меня слышать. В кого же…
В конце узкого туннеля, по которому они бежали, забрезжил свет, и Лера поняла, что сейчас они выскочат из подполья в жилое помещение. Что, интересно, подумают обитатели замка о болтающие крысе? Лера резко сменила траекторию бега и врезалась метаморфу в бок, а затем зашипела.
Он отпрыгнул.
— Что с тобой? Ну вот почему ты такая злая?!
— Пи-пи-пи! Пи… Ш-ш-ш… — Лера изо всех сил пыталась дать понять метаморфу, чтобы тот заткнулся. С огромным трудом изловчившись, она все-таки сумела неестественным для крысы образом выгнуть один палец на лапке, вытянуть коготок, чтобы палец казался длиннее и приложить к носу. — Шшш…
Жест был понят.
— Ты хочешь, чтобы я говорил потише?
«Да я хочу, чтобы ты вообще не говорил!» — Лера озвучила свои мысли ставшим уже привычным писком.
Метаморф залился кашляющим смехом.
— Это же надо! Тише! Она на меня шикает, вы только посмотрите! Неужели ты боишься, что я — маг седьмой ступени, великий Юй из рода Аюев, прирожденный метаморф, выдам нас? О, боги! Она считает, что я не умею скрывать звуки! Она считает, что замаскировать ее магический запах, который она совершенно не контролирует, легче, чем создать звуковой заслон! О! Невежество!
«Хорошая новость, — думала Лера, — нас никто не слышит. Плохая новость — он никогда не заткнется. А еще я знаю его имя. Юй из рода Аюев… Уж неизвестно, какая это новость, хорошая или не очень».
Коридоры были пустыми. Ни одного слуги или зловещей горничной с метлой, казалось, сними метаморф звуковой заслон, и его болтовне начнет отвечать эхо. Лера бежала, постепенно свыкаясь с новым телом и прислушиваясь к новым ощущениям. Она слышала множество шорохов, недоступных человеческому слуху, бесконечно количество запахов, неподвластных человеческому обонянию. Особенно ее донимал один — резкий, терпкий, нельзя сказать, что при ятный. Вначале Лера подумала, что он свойственен всем подземельям. Но здесь, на поверхности, запах вовсе не исчез и даже не уменьшился.
Они петляли некоторое время, но, видимо, метаморф все-таки знал дорогу, ну или знал, как ориентироваться. Когда они вынырнули из очередной норки, Лера поняла, что находится в какой-то нише, отделяемой от громадного отделанного в золотых тонах зала куском плотной ткани — возможно, гобеленом. Тот заканчивался, немного не доходя до нижнего края ниши, тем самым открывая узкую — как раз для двух пар крысиных глазок, — щель. Лера видела множество людей, огромных, странных. Она попыталась узнать кого-нибудь из них. Вперилась в лицо одного, перевела взгляд на другого… и, к своему ужасу поняла, что они совершенно, полностью одинаковые! Все люди в этой комнате были совершено одинаковыми, и Лера даже не могла сказать, мужчины это или женщины. А еще ужасней было то, что Лера слышала их голоса, но не понимала, о чем они говорят! Ни слова! Весь ее риск, весь этот бег через лес во время грозы, это путешествие через телепорт, это превращение в крысу — все бессмысленно! Она ничего не разберет!
— Вот мы и здесь! — послышался голос метаморфа, такой громкий, что казалось, его расслышал каждый из присутствующих. Вот, они сейчас разом набросятся, сорвут гобелен и прибьют двух жалких крыс…
Наверное, вид у нее был таким несчастным и беспомощным, что Юй сжалился, решив кое-что прояснить:
— Даже не пытайся их различать. Восприятие крысы существенно отличается от человеческого. Для крыс все люди на одно лицо. И понимать тоже не пытайся. Ну что ты на меня так смотришь? Я не всесилен! Да, я не могу сделать так, чтобы ты их понимала.
Лера, кажется, даже заплакала от отчаянья — скупыми крысиными слезами. Как же так? Ей ведь жизненно необходимо было сюда попасть — и вот, она просто заложница ситуации, неспособная ничего изменить. А хваленый помощником оказался причиной ее неудач.
— Тише, тише! Да успокойся ты! Увы, ты не сможешь их понимать и распознавать, но я настолько велик, что продумал все. Ты ничего не забудешь из сегодняшнего вечера. Ничего! Понимаешь? Ни одного звука, ни одного лица. Когда снова станешь собой, просмотришь, как фильм на флешке. Да-да, я вовсе не отсталый иномирец, не разбирающийся в ваших технологических фишках.
Лера оживилась. Она зашевелила ушами и усиками, пытаясь настроиться и не пропустить ни единого слова. Но метаморф все болтал и болтал, не умолкая. Как она ни пищала, как ни шипела, как ни смотрела огромными глазами — Юй не затыкался. Видимо, его голос так и останется шумом поверх фильма о сегодняшнем вечере в ее голове…