— Ну что ты, — Арэль нежно погладила ее по плечу. — Что за ерунда? Мэйр слишком много негатива привнесла в твое представление о драконах. Мы часть их жизни. Без нас они бы умерли. Мы — их молодость, их свет в новых мирах. Но драконы живут намного дольше людей. Когда наступает их время возвращаться домой, нас уже давно нет на этом свете. Так устроена жизнь…
— Но эти ведьмы живут столетиями!
— А драконы — тысячи лет. Не чистокровные немного меньше. Жизнь Указывающей также дольше, чем у обычной женщины. Мы можем долго сохранять молодость и наше здоровье крепче. Только человеческие тела не приспособлены к слишком долгой жизни, сколько бы сил мы не получали от своих драконов. А ведьмы… да, они обманывают природу еще дольше, чем просто Указывающие, но не знаю, согласилась бы ты продлить жизнь, отняв ее у Сэма?
— Никогда! — поспешно ответила Лера.
— Вот видишь, цена тебе не подходит, как и мне она не подошла в свое время. Но мы отвлеклись от темы. Наблюдающие. Их выбирают из тех, кто способен видеть дракона в истинном обличии, то есть из способных быть Указывающими, но не нашедших своего дракона, или из бывших Указывающих, таких, как я. Я потеряла Дрея, когда была в рассвете сил. И Совету известно, что его смерть — не моя вина. Тогда я была в диком отчаянье, задумывалась даже о петле, признаюсь в такой слабости. Я не знала, зачем жить дальше. Ведь я уже так привыкла к мысли, что уйду раньше него. Это казалось правильным… А потом его не стало. Я почувствовала, как он умер. Проснулась среди ночи от страшной боли в груди, думала, что задохнусь… Я знала, что произошло, знала и не могла в это поверить. Меня спас Юй. В ту ночь он явился ко мне в облике врача скорой помощи и дал какие-то таблетки. Позже я узнала, что не выжила бы, если бы не его зелье… — Арэль тихо рассмеялась. — И позже он приходил ко мне, принимая обличия разных людей, постоянно был рядом. А когда я немного успокоилась, рассказал, кто он, и зачем пришел. Мне предложили стать Наблюдающей. Помогать при случае молодым Указывающим и их драконам. А Юй стал моим помощником и связным. Моим Гермесом. Что получила я? — она пожала плечами. — Цель… чтобы жить дальше… без него…
Лера смотрела на печальное лицо Наблюдающей, вдумывалась в услышанное. Она была совсем другой. Не такой, как Мэйр. Арэль действительно любила Дрея. Как любит сама Лера…
Они сидели, думая каждая о своем. Воспоминания и мечты — все, что у них есть. Слуга принес поднос, на котором стояли две чашки с глинтвейном и тарелка, наполненная печеньем.
— О, — рассмеялась Лера, потянувшись за угощением и благодарно кивая слуге, — не удивительно, что я на вашей стороне — у вас есть печеньки.
— Света тоже так говорит, — рассмеялась Арэль. — Сразу видно, что вы подруги.
— А Света могла бы быть Указывающей?
— Нет. Указывающей нет. Она не помнит перевоплощения драконов в их истинный облик — а это главное условие, точнее главный признак наличия нужных способностей. Но Света талантлива по-другому, ее магия достаточно сильна, чтобы уделять внимание ее развитию.
Лера кивнула.
— Скажи, Арэль, когда все закончится… Что будет потом?
— Будет все, как раньше, — улыбнулась Наблюдающая. — Ты вернешься на Землю. Сэм сможет вернуться к тебе. Вся горечь и боль останутся позади. Ты станешь одной из самых уважаемых в драконьем мире Указывающей, той, кто помог уничтожить угрозу. Так, по крайней мере, мне обещали старейшины, а драконицы умеют держать слово.
— Мне достаточно уже того, что Сэм сможет вернуться… — устало улыбнулась Лера.
***
Сэм сидел на заднем дворе Дома Советов и тупо смотрел на раскинувшуюся перед ним почти безграничную площадь для торжеств. Здесь драконы собирались, приняв истинное обличие, чтобы отпраздновать самые знаменательные события. Он всего два раза в жизни бывал на таких. Первый раз с матерью и отцом. Второй — уже после их смерти, один… Сэм не помнил поводов торжеств, а лишь то ощущение мощи и единства, когда его сородичи в истинных обличиях выпускали в небо священное пламя. Земля тряслась от их голосов, воздух накалялся так, что ни одно живое существо, кроме дракона, не смогло бы выжить, находясь на этой площади… Он помнил, как потом они один за другим поднимались ввысь и парили в небесном танце. Первый раз он был еще слишком мал, чтобы принять в этом участие, только наблюдал с земли. А вот второй — танцевал вместе с Гайной… Это было так захватывающе, так…
— Айл! Айл!!! — Хайю затряс его за плечо, и Сэм очнулся, понимая, что старик уже долгое время не может его дозваться.
Метаморф протягивал серебряный кубок с напитком.
— Выпей это.
— И что потом? — бесцветно спросил Сэм.
— Ты перестанешь чувствовать боль, молодой дракон, а старейшины перережут нить, что тянется от тебя к ней.
— А потом? — криво усмехнулся Сэм.
— Потом ты будешь болеть, молодой дракон. Тебя ждет много неприятных дней, но это все же лучше, чем смерть.
— А потом? — Сэм с вызовом посмотрел в глаза старому метаморфу.
Тот выдержал взгляд, и не подал виду, что Сэм ведет себя не так, как предписано традициями, не проявляя уважения к воле Совета и исполнителю этой воли.
— Потом ты снова взлетишь в небо и отправишься в путь, молодой дракон.
— Ты забыл сказать, что перед этим они убьют ее.
— Предательство нельзя прощать. Тот, кто предал раз, предаст снова и снова. Тот, отказался от тебя, уже не может принять.
Сэм отвернулся, спрятал глаза. Затем согласно кивнул на слова Хайю. Из глаз готовы были политься слезы, но он знал, что плакать — удел детей и слабых, а он уже не мальчик.
— Прежде, чем я выпью это, — тихо сказал он, — исполни две мои просьбы.
— Целых две? — хмыкнул Хайю. — Почему не три и не пять?
— Они сказали, что отправили меня на Землю по желанию моей матери… — говорил Сэм, не обращая внимание на полушутливое ворчание секретаря. — Почему она просила их об этом?
— Откуда мне знать? — посерьезнел метаморф.
— Ты знаешь все, Хайю, и обо всех. Можешь не притворяться. Я ведь не прошу тебя раскрыть мне секреты Лилит. Лишь правду о моей матери… Так почему она просила их об этом, Хайю?
Старик помолчал, словно бы решая, говорить или нет, и после долгой паузы наконец произнес:
— Думаю, из-за твоего отца, — он снова надолго впал в задумчивость, и когда Сэм уже начал терять терпение, продолжил. — Твой отец, Тиос…
— Его звали Эрий, — Сэма бесила манера старейшин и их секретаря называть драконов их детскими именами.
— Эрий, да… Имя, данное Указывающей… Твой отец, Эрий, не мог забыть Землю, с которой начал свой путь. Ему первому за несколько земных столетий, удалось найти Указывающую в том богатом магией мире. Он набирал мощь так быстро, что стал сильнейшим из драконов в очень юном возрасте. Совет гордился им, но и беспокоился, что его сила не послужит Таур, уж слишком он был привязан к Земле.
Сэм горько усмехнулся, как-то подозрительно близко эта история напоминала его собственную. Так значит об отце Совет тоже «побеспокоился»? И какое же наказание придумали для него?
— Старейшины настояли на создании нового рода с твоей матерью. Это было мудрым решением и единственно правильным. Хотя оно тяжело ему далось. Но еще тяжелее было Тиане.
— Моей матери это не нравилось?
— Да. Она не хотела лишать дракона свободы. Она спорила со старейшинами и грозилась, что станет первой драконицей, которая покинет Таур, если те не передумают. И угроза была действенной, ведь терять наследницу самого знатного рода, едва ли не самую сильную драконицу для Тау — настоящая трагедия. Тем более, если бы она решилась на такое бесчестие, как путешествие между мирами… Многие драконицы могли бы последовать за ней. Это разрушило бы все устои, все традиции, все, на чем держится наш мир, и он бы рухнул. Она была строптива, твоя мать. Но кто мог справиться с таким, как Эрий? Кто мог вернуть накопленную им энергию на Таур? Кто, кроме нее? Она ведь понимала это… В конце концов, Киро удалось утихомирить Тиану. Чувства не должны руководить драконицей. И Тиана смирилась. Они с Эрием создали новый род, как то принято у драконов. Но твой отец почти не бывал на Таур. А после случилось предательство Указывающей…