Второй ряд прутьев, уже и чаще расставленных, между которыми не протиснуться человеку, отгораживали дракона от Леры. Она могла лишь бессильно наблюдать, иногда говорить с ним. Заслышав ее голос, он на несколько мгновений замирал, будто пытаясь что-то вспомнить, а затем с недовольным рыком возобновлял свои метания. А Лена опять начинала плакать.
Ведьмы сказали, что ее нужно разместить рядом, тогда чистокровный будет спокойнее. И Лера не знала, действительно ли ее присутствие его успокаивает. Трудно было представить, как бы он вел себя еще более беспокойно.
Все кончено. Ведьмы готовились к ритуалу, чтобы выпить всю силу Сэма. Что его ждало? Смерть, либо жалкое существование в неразумном теле, подчиненном какой-нибудь ведьме. Непонятно даже, что предпочтительнее? «Живому псу лучше, чем мертвому льву» — процитировала как-то царя Соломона навещавшая Леру Мэйр. Ведьма заходила практически каждый день, и порой Лере казалось, что в глазах бывшей наставницы проскальзывает жалость. Из-за этого Лера ненавидела ее еще сильнее. «Не нужно меня жалеть! — злобно думала девушка. — Я и только я виновата в том, что случилось! Не могла потерпеть, не могла засунуть свои гребанные эмоции куда подальше!
Кроме Мэйр, Лера виделась только с тихой и молчаливой (вполне возможно, немой) девушкой-служанкой, которая приносила Лере поднос с едой два раза в день, а Сэму — кусок сырого мяса раз в сутки. Мясо забрасывалось в специальное отверстие и падало на пол клетки Сэма. Он яростно рычал, шипел и поливал пламенем этот несчастный кусок. Первые несколько дней сжигая еду дотла, он в результате ничего не ел. Позже голод взял свое, и лишь немного подпалив кусок, дракон заглатывал его одним махом.
Сколько дней еще придется ждать ритуала, Лера не знала, а Мэйр отказывалась ей говорить. Может быть нужно особое расположение звезд? А может ведьмам необходимо восстановить силы после сражения с воинами Граны Да какое там сражение — резня… Вернее один огромный костер. Скорее всего, начатые там лестные пожары до сих пор продолжаются. Или ведьмы все потушили, ведь все-таки Гойр — их дом?
Все эти мысли, все эти «может» помогали Лере хотя бы немного отвлечься от одной бесспорной, не требующей подтверждений и не вызывающей сомнений истины: их с Сэмом больше никто не спасет. Воины Граны пали. Наблюдающая мертва. Старейшины ничего не сделают, так как драконы на Гойре сходят с ума. Вот и все. Единственное, на что хотелось надеяться: Мэйр откажется от своей идеи оставлять Леру в живых после ритуала. Зачем Указывающая ведьмам? К ковену Лера никогда не примкнет. Просто лишний свидетель. Нужно будет при случае напомнить об этом Тан и постараться как следует ту раздраконить, пусть хочет Лериной смерти больше, чем сохранить хорошие отношения с Мэйр.
— Плюнуть Тан в рожу? — уже вслух рассуждала Лера, обращаясь то ли к безумному Сэму, то ли к самой себе. Может на нее фринит тоже действует? — Нет, лучше скажу этой гадине, что она жирная, и злая, потому что мужика у нее нет. — Лера невесело рассмеялась. — Меня лично это всегда бесило. Как считаешь Сэм?
Жалобное и раздраженное рычание было таким же равнодушным к вопросам Леры, как и к ее молчанию.
— Интересно, а могу я как-то помешать ритуалу? А что будет если я убью себя до этого долбанного ритуала?..
Впрочем, самоубийство стало бы проблемой — ничего подходящего для нанесения себе вреда, да и руки в цепях.
— Мы вместе сходим с ума, Сэм… но для меня это не первый раз. Ничего, встретимся в следующей жизни в психушке, — Лера снова рассмеялась. — И у меня там уже знакомства. Представляешь? Нас будут лечить по высшему разряду…
Заблудившийся 22
Мэйр шла по длинному темному коридору подземелья замка Флиаф. Она миновала отделение, где содержались ездовые драконы, прошла ту дверь, за которой тревожно рычал Сэм и что-то бормотала Лера. Она шла дальше. Там, в глубине, располагались узкие тесные камеры для пленников помельче, нежели драконы. Одна из них фонила магической защитой. Тан достаточно много сил вложила заботясь, чтобы ее заключенный не выскользнул наружу, превратившись в мышь или насекомое.
Глава ковена отчего-то скрывала от всех, в том числе и от Мэйр, тот факт, что Юй выжил. И если бы не эти игры в тайны, Мэйр не явилась бы сюда. Мало ли для чего главной ведьме может понадобиться метаморф? Может для опытов, может для сведений, ведь эти существа испокон веков служили старейшинам? Но вот секретность, с которой действовала Тан, возбуждала подозрения и любопытство.
Мэйр несколько минут постояла перед входом, изучая рисунок заклинаний Тан, нужно будет не просто снять защиту, но и вернуть все как было. Наконец, определив последовательность, Мэйр кивнула себе и начала действовать. Ей хватило двух минут, чтобы вскрыть магические замки главы ковена. Да, Тан намного могущественнее Мэйр (столько силы, сколько поглотила главная ведьма, не видать ни одной из них) но не искусней, нет.
Юй в обличии худощавого некрупного мужчины в обгоревшей одежде сидел, скрючившись, на полу. Впрочем, тут больше негде было сидеть. Мэйр не знала, настоящий ли это облик? Метаморфы весьма загадочная раса, кто скажет, как они выглядят на самом деле, и есть ли у них настоящий облик?
— Интересно, и на кой черт ты понадобился Тан? — задумчиво спросила она, окидывая изучающим взглядом пленника.
Он медленно поднял голову, насмешливо взглянул на Мэйр.
— О, на этот раз другая ведьма? Не та ли, что соблазнила юную Указывающую?
— Так ты знаешь, чего Тан от тебя хочет? — продолжала спрашивать Мэйр, не обращая внимание на слова метаморфа, но он не унимался:
— Мэйр? Так тебя зовут? Ты известна в наших кругах. Сгубила отца, а теперь еще и сына?
— Я не причиняла вреда твоему отцу, а вот над тобою могу поиздеваться, если захочешь, конечно.
— Я не о себе, и мой здравствующий папаша тут ни при чем. Я говорю о чистокровном, которого вы хотите лишить силы.
— Ну и какое отношение я имею к его отцу? — Мэйр начало это раздражать.
— Как? Тебе никто не сказал? — Юй залился смехом. — Жаль, — продолжил он, отсмеявшись, — что они не успели разорвать связь, как когда-то разорвали с тобой… Жаль. А может просто она намного сильнее тебя? И вырвала его даже из родного мира?
— Ты бредишь? На метаморфов тоже действует фринит?
— Какая короткая у людей память. Та, из-за которой так страдала Тиана, та, кто предала и сгубила Тиоса, даже не помнит его! Но драконы не забывают. Лилит помнит. Рано или поздно тебя настигнет воздаяние. И если смерть Тиоса тебе и простили бы (в конце концов ты его не убивала), то смерть Тианы и Айла — никогда!
Мэйр мрачнела все больше и больше, несмотря на незнакомые имена и события, о которых Мэйр не знала, не похоже, чтобы Юй бредил.
— Говори яснее, метаморф, иначе я попробую на тебе парочку заклинаний, которым позавидовала бы даже Тан. Поверь, они очень болезненны, и при этом очень эффективно развязывают язык.
— Разве бедный пленник виноват, что ты настолько не сообразительна, насколько забывчива?
— Ты говоришь о Сэме?
— Об Айле, — метаморф выразительно поднял брови.
— Айл… — начала догадываться Мэйр. — Имя, данное ему на Таур. Сэм, ведь так назвала его Указывающая. Ты хочешь сказать, что старейшины планировали разорвать их с Лерой связь? И Арэль знала об этом? Значит, наша благородная Наблюдающая готовила свою подопечную на заклание?
— Нет… — почему-то смутился Юй. — Арэль ничего не знала… Мне запретили ей говорить…
— Но как они хотели разорвать их связь? И что ты там плел обо мне?..
Страшная догадка вдруг ударила Мэйр будто огромным молотом. Тиос… Если Айл, это детское имя Сэма, то Тиос…
Он не возвращался семь земных лет… Целую вечность для той, кто ждет. А вернулся только для того, чтобы сказать, что создал новый род. Мэйр тогда мало понимала в драконьих традициях, но для нее все было просто — Эрий женился на другой, той, которую считает более достойной. Женился при всем том, что уже обвенчался здесь, на Земле, перед Богом и людьми с ней, Марией! Обещал, что только смерть разлучит их. Мэйр должна была устроить роль наложницы? Он говорил, что чувства в мире драконов ничего не значат, что старейшины настояли… Он много чего говорил, да только она поняла одно — Эрий ее предал. И Мэйр возненавидела. Так же сильно, как и любила. Раньше она жила только надеждой, что он снова вернется к ней из далеких миров, что будет рядом. А теперь одной ненавистью и жаждой мести.