В ушах звучали слова Василия: «Мы все мертвые. Не дышим, не любим, зачем-то притворяемся живыми. И у каждого - свой персональный ад».
«А ведь я знал, - думал Марк. - Знал с самого начала. Еще когда садился в этот странный трамвай с кондукторшей, похожей на тетю Яну. Да это и была тетя Яна. И когда блуждал по холодному немому городу, и когда пробирался сквозь парк, освещенный зелеными огнями. Какая-то часть меня знала правду - но не желала верить, отмахивалась от очевидного. Придумывала тысячи нелепых объяснений. И вот какой-то жалкий алкаш открыл мне глаза».
И что теперь, спрашивал себя Марк. Куда он идет и чего хочет? Зачем ищет Алену? Она - такая же мертвая, как и все вокруг, как весь этот вымороженный город. Нет у них никакого будущего. Мертвые не дышат, не любят...
Но Марк дышал - полной грудью вбирая в себя стылый воздух и выдыхая облачка беловатого пара. Он слышал биение собственного сердца, ощущал ток теплой крови по венам и чувствовал себя на удивление живым. И он знал, чего хочет. Чтобы Алена не затерялась в ледяной пустыне, среди упырей и бездушных манекенов, а провела отведенную ей вечность в своей маленькой квартирке. Как ни беден ее мир - все-таки он последний островок уюта и порядка в адском хаосе посмертия и, наверное, единственное место, где ей было по-настоящему хорошо.
Марк ускорил шаг. Он понял, куда идти.
- Эй, - его догнала Мира. - Ну что, этот хмырь, рассказал о твоей подружке? Да погоди, куда ты торопишься? - девчонка почти бежала, пытаясь обогнать Марка и заглянуть ему в лицо. - Подожди, я с тобой!
- Нет!
Он даже не обернулся, только повел плечом, стряхивая ее руку, словно кусачее насекомое.
- Марк, пожалуйста, не бросай меня, - продолжала канючить девчонка. - Я только с тобой себя живой чувствую, такой, как раньше. Ну, пожалуйста! Я не могу без тебя!
- Пиявка, - бросил он ей на ходу.
- И что? Тебе жалко что ли? Посмотри на себя - ты сияешь, как лампочка. А мне и нужно-то всего - капельку света. Ну, поделись, чего тебе стоит? От тебя не убудет. Детским ведерком не вычерпать моря. А я помогу тебе найти твою подружку!
Марк шел вперед, не оглядываясь, охваченный каким-то иррациональным чувством гадливости. Капелька света, ничего себе. Он вспомнил каменную усталость, навалившуюся на него в доме Миры. Как паук, она затягивала свои жертвы в паутину и выпивала из них силы, а потом выбрасывала пустые коконы на мороз. И он чуть не попался в ее ловушку!
- Не нужна мне твоя помощь, отвяжись, - процедил Марк сквозь зубы, - ступай своей дорогой. Братоубийца...
- Это тебе алкаш про меня наплел?
- ... и живодерка.
Он слышал, как Мира коротко выдохнула.
- Да! Вот ведь старый козел! Ну, Марк... я тогда совсем крохой была. Пять лет. Что ребенок в таком возрасте соображает? А тут этот сопливый карапуз появился. Орал не переставая, день и ночь. Что-то там у него болело. Я видела, как мама из-за него ночами плакала. И отец на нее кричал. А раньше так хорошо было. Родители друг в друге души не чаяли. Я думала, из-за этого сопляка все наши проблемы.
- И что?
- Задушила его подушкой.
- А зверюшек зачем убивала? Они-то в чем виноваты?
- Ну, дура была... Не знаю. Психолог сказал бы, что у меня - психологическая травма. Из-за брата.
Пораженный ее цинизмом, Марк остановился, и Мира его догнала. Они стояли, молча, лицом к лицу и смотрели друг на друга сквозь летящий снег. Кончик ее носа влажно блестел. По-детски пухлые губы сложились в обиженную гримасу. Этакий агнец в волчьей шкуре. Оскорбленная невинность.
А может, он все-таки несправедлив к ней? Ведь и правда, совсем ребенок, у которого смерть отняла шанс измениться к лучшему?
- Я не психолог, - сказал, наконец, Марк. - И не могу тебе помочь. Мне нужно спасти другого человека, и для этого понадобится весь мой свет.
Она осталась на пустом заснеженном перекрестке, маленькая фигурка с воздетыми в отчаянии руками. А Марк уходил все дальше по незнакомой улице, тревожно вглядываясь в черные, как распахнутые пасти, дверные проемы, окна и проломы в стенах. Его словно влекла тонкая серебряная нить, разлитый в воздухе неуловимый запах счастья. Так птицы, должно быть, летят к родному гнезду.
Глава 7
Он шел и молился, чтобы случилось чудо. «Ведь бывают на свете чудеса, - думал Марк, вступая под темную арку между домами, - на этом или на том... какая разница? У живых так много возможностей, а мертвые могут надеяться только на волшебство, на чью-то нежданную милость...».
И в самом деле - как будто невидимый наблюдатель услышал его мысли - в окнах пятого этажа плавали золотые блики. Не электричество и даже не керосинка, а что-то гораздо более эфемерное. Но не отраженный от снега звездный блеск, а теплое свечение человеческого жилья. Там кто-то был! Марк запрокинул голову и впился взглядом в слабо мерцающий квадрат.