- Как вам в нескольких словак сказать, - задумался Ильин. - Дело ведь не только в содержании былины, а в том подтексте, который был понятен для человека древней культуры. Нам же, чтобы добраться до него, приходится привлекать данные истории, языкознания, этнографии или, по-русски говоря, народоведения.
- Знаем-знаем, - перебила хозяйка. - Третьего дня по телевизору Сенкевич рассказывал. Про Миклуху этого...
- Маклая, - авторитетно добавил бухгалтер.
- Ну тогда вам понятно будет, почему я стану ссылаться на предания шведов или греков, - продолжал Ильин. - Дело в том, что у всех народов Европы, у их родственников в Иране, на Памире, в Индии имеются предания о борьбе богов или героев со змеями. Наверное, помните со школы - во всех учебниках по истории была изображена скульптурная группа: Лаокоон и его сыновья, борющиеся со змеями...
- Это голые-то? - спросил шофер. - А один - с бородой?
- Голые, - кивнул Ильин. - У греков так принято было изображать человеческое тело.
- Вот этого я, признаться, никогда не понимал, - сказал председатель райисполкома, - Ведь ходили-то они в одежде. Ну представьте: изобрази кто-нибудь всех нас голыми вот тут, в избе. Ну какая в этом красота?
Хозяйка зябко передернула плечами:
- Ну вы скажете, Иван Федорыч! Да кто же этакую срамоту позволит!
Ильин с улыбкой поднял руку:
- Так что, закругляюсь?
- Просим прощения. - Председатель приложил руку к сердцу. - Больше ни слова.
- Итак, все индоевропейские народы рассказывали о борьбе своих героев со змеями. Для нас, русских, этот сюжет также не новость - и былина о Добрыне одна из произведений в ряду других. Даже на первых наших монетах еще во времена Ярослава Мудрого, то есть в XI веке - появился всадник, поражающий змея. Название копейки - от "копейных" монет, то есть тех, где изображен поединок конника-копьеносца со змеем. Кстати сказать, многие считают, что он появился впервые на московских монетах, но на самом деле первыми были не "московки", а "новгородки". Говорю об этом особо, так как ваши места были когда-то владением Новгородской земли. Именно в новгородской иконописи излюбленный сюжет - "Чудо Георгия о змие", то есть подвиг святого Георгия, победившего змея. Ни в одном из русских княжеств не найти такого количества всадников-змееборцев на иконах, как в Новгороде и его владениях. Это тоже одна из исторических загадок.
- Так что же Добрыня? В чем дело в этой былине? - не утерпел бухгалтер.
- Я в своей диссертации связал эту историю со Змиевыми валами. Есть на Украине, южнее и восточнее Киева, многокилометровые цепи укреплений, построенных во втором - седьмом веках. В общей сложности - около тысячи километров. Так вот, в народе бытовала легенда о богатыре, победившем гигантского Змея-людоеда и запрягшего его в богатырский плуг. Когда победитель пропахал на Змее борозды, отвалы образовали эти знаменитые валы. На мой взгляд, в такой иносказательной форме была передана идея извечной борьбы со степными завоевателями. И Добрыня также участвовал в отражении набегов кочевников-половцев, печенегов. И еще одно обстоятельство, связанное с Киевом: в былине Добрыня сражается со Змеем на Пучай-реке. Это, по мнению многих ученых, река Почайна в Киеве, в которой производилось крещение жителей города. Таким образом, поединок со Змеем может означать и борьбу христианства с язычеством...
- Похоже, к дождю дело идет, - озабоченно глянув в окно, проговорил Иван Федорович. - Как ни жаль вас прерывать, а надо нам, товарищ фольклорист, побыстрее двигаться. Иначе мне назад не выбраться.
Ильин кивнул и сел за стол. Быстро, с давней солдатской сноровкой сметал окрошку и яичницу, запил чаем.
Провожать гостей на крыльцо вышли все, кто был в доме.
- Жалко, уезжаете, - посетовал бухгалтер. - У меня к вам, товарищ ученый, ряд вопросиков. Возвращаться будете - непременно зайдите. Мы вам с собой медку, яичек, еще чего-нибудь сгоношим. В Москве-то, поди, все консервы кушаете?
- Обязательно заеду, - пообещал Ильин.
III
В Никольском Погосте обитало два десятка семей - в основном старики. Большинство изб стояли заколоченными, только некоторые из них содержались в относительном порядке - те, что давали на лето приют дачникам. На краю кладбищенской рощи возвышался остов церкви, основательно обжитый березовой порослью. Одно деревце проросло сквозь стропила купола, корни другого пронизали столетнюю кладку и свисали над папертью.
Когда Ильин бродил как-то вечером возле развалин храма, его окликнули:
- Эй, парень, смотри не провались!
Из высокого бурьяна показалась голова, прикрытая донельзя выцветшей кепкой-восьмиклинкой едва ли не довоенного образца. Светло-голубые глаза, тоже словно бы выцветшие, с едва приметной усмешкой оглядывали Ильина с ног до головы. Ему стало неловко за свои ярко-красные кроссовки и майку с эмблемой Йелльского университета.
- Тут можно в подвал угодить, - продолжал обладатель антикварной кепки, пытаясь продраться сквозь заросли сорной травы.
Вырвавшись из цепких объятий бурьяна, он предоставил Ильину возможность полюбоваться длинным рыжим плащом и разбитыми фетровыми ботами "прощай молодость", густо облепленными репьями. Когда незнакомец поднял руку, чтобы вытянуть из зарослей длинный кнут, под мышкой обнаружился первозданный синий цвет дождевика.
- При царе-то, сказывают, народ заблужденный был, - говорил пастух, наматывая хлыст на локоть. - Вот и верили, что вода святая с-под церкви этой текет. Да и после уж - я помню мальцом был, а видывал - бабы в подвал тот лазили с бутылями.
- А сейчас что же - разуверились? - спросив, Ильин сам удивился своему тону. Словоохотливый старик необъяснимым образом вызвал у него потребность потолковать - в том значении этого слова, в котором оно понимается общительными деревенскими мужиками, охотниками до откровенных бесед с любым встречным.
- Ты садись, он теплый, камешек, - сказал пастух, указав кнутовищем на гранитную плиту с крестом и надписью "Иерей Иоанн, + иулия 12 лета 1878, жития его было 69 лет".
Ильин с сомнением оглядел надгробие. Перехватив его взгляд, старик сочувственно усмехнулся и кивнул на поваленную стелу из белого камня, на которой с грехом пополам можно было прочесть: "Пальтов Флегонт Яковлев, почетный гражданин". Памятник явно находился не на своем месте, поэтому Ильин решил, что не очень шокирует прах Пальтова, если присядет на изваяние.