- Так вот, свергнув Аскольда, Олег изгнал и православное духовенство. А затем начал войну против Византии.
- "Твой щит на вратах Цареграда..." - процитировал Ильин.
- Вот-вот, именно он и повесил этот щит...
Ильина вдруг словно током ударило. Он непроизвольно вскочил с лавки.
- Варфоломей Михайлович! Да ведь мы с вами на такое наскочили! Я еще одно подтверждение нашел, что схватка всадника со змеем - это идеограмма, отражающая борьбу язычества с христианством... В одной старопольской хронике я читал, будто на щите Олега было, как там сказано, то же изображение, что на гербе Московии.
- Всадник с копьем, попирающий змея?
- Конечно! Князь-язычник, победивший узурпатора-христианина, одержавший верх в борьбе с христианской Византией, повесил это изображение на вратах имперской столицы как символ, как напоминание...
Воздвиженский тоже поднялся и заходил по пещере.
- А ведь вы, наверное, правы. Недаром в Константинополе по сей день живо предание о том, что во время нападения войска Олега византийцы решили, что сам святой Димитрий ополчился против них.
- Не совсем улавливаю связь, - начал Ильин.
- Да очень просто. На византийских иконах Димитрий Солунский изображается всадником-змееборцем... Таким образом, в иносказательной форме смысл противоборства передан точно.
- В наше время сказали бы, что мифологема оказалась необычайно устойчивой.
- Но что такое миф? - серьезно спросил Воздвиженский. - Байка, легенда?
- Если быть предельно кратким: миф - это идея, выраженная посредством повествования.
- Идея, запечатленная в художественном образе?
- Или так, если хотите.
Ильин вновь сел, обхватив голову руками. Им овладело ощущение того, что за какие-то полчаса знакомый ему мир истории неизмеримо расширился - словно в полутемное помещение вдруг внесли мощный источник света.
- Знаете, что мне пришло на ум, Варфоломей Михайлович? Олег, будучи героем многочисленных преданий, неизменно связывается с языческим культом лошади. Он ведь и смерть принял "от коня своего".
- Вы имеете в виду змею, выползшую из черепа его любимого коня? Выходит, все-таки всадника убила змея - а конь, то есть череп его, как бы символизирует подземное царство.
- Между прочим, сюжет легенды в деталях совпадает с рассказом о смерти скандинавского героя Орвард-Одда. Вы правы, культ коня связан и с представлениями о загробном мире. Фольклористы давно отметили этот факт. Недаром у всех индоевропейцев в могилу вождей клали и лошадиные трупы.
- Я думаю, это своего рода оберег от злых сил. Вы замечали, что в деревнях вешают на кольях тына конские черепа, да и само название конька, венчающего крышу, о том же говорит.
- Ну если в фольклор всерьез углубиться, нам из темы всадника и змея до утра не выбраться. Это ведь, как говорили историки культуры в наше время, Основной Миф индоевропейцев. И так называемые фракийские всадники, которым поклонялись на Балканах задолго до Рождества Христова, и скифский Батрадз, бог войны - стальной всадник с мечом. Этот культ процветал и в эллинистическом Египте, где Гор-всадник изображался поражающим Сета-крокодила. И в малоазийской Ликии - бог Какасб, палицей убивающий змея. И Митра, иранский бог-воитель, популярный у римских воинов. Да и сам Георгий Победоносец, родом из Каппадокии, где культ всадника-змееборца был известен задолго до появления христианства. Каппадокия была центром Хеттской империи, а один из главных богов ее - громовержец Пирва, собрат нашего Перуна, тоже сражался со змеем. За двадцать веков до Рождества Христова!
- Восхищен вашими познаниями, Виктор Михайлович! Вот бы вам здесь подольше задержаться! Мы бы с вами такую летопись составили! От самого сотворения мира!
- Ну я бы не стал на вашем месте на летописи уповать. Их ведь иной раз так переписывали, что черное белым становилось, а иные события и люди совсем исчезали. Это скрупулезными исследованиями доказано уже в наше время... Думаю, вы совершенно правильно предположили, почему в большинстве летописных сводов о Леоне, охридском владыке, не упоминалось. Вероятно, вместе с Ярославом к власти придут провизантийские силы, и летописи будут отредактированы в угоду новой политической концепции: крещение исходило от Царьграда, а посему Русь должна оставаться на положении духовного вассала империи.
- Во всяком случае, можно говорить о господстве такого взгляда на каком-то этапе... Однако, почтенный Виктор Михайлович, не кажется ли вам, что мы сильно уклонились от обстоятельств вокняжения Святополка?
- Ради бога, простите еще раз. Постараюсь впредь быть дисциплинированнее.
Воздвиженский продолжал:
- Мы с вами порешили, что сами обстоятельства подталкивали Святополка к тому, чтобы стать естественным союзником низвергнутых волхвов. Да не только они поддержали его. Все приверженцы славянской старины из бояр и дружинников потянулись к нему. Ведь по их понятиям, он был истинным великим князем, более высоким по рождению, да и по династическим канонам он имел большее право на великий стол. Уже при жизни Владимира об этом говорили, заметьте!
- Ну а сам Святополк поддерживает версию своего происхождения от Ярополка?
- Тогда почему, появившись в Киеве, он поднял знамя с двузубцем эмблемой Ярополка, а не с трезубцем - родовым знаком младшей линии Святославичей?
- Так теперешняя схватка между ним и Ярославом...
- Это поединок законного монарха с дважды незаконным. Ярослав - от Владимира, захватившего великий стол с помощью измены, к тому же сам моложе Святополка, по-прежнему числящегося в сыновьях Владимира. Вот потому-то Святополка и необходимо дискредитировать, обвинив в убийстве братьев.
- Хотя оно может быть на руку только Ярославу.
- Конечно. Но поскольку новгородского князя поддерживает христианская церковь, за него - влиятельные зарубежные силы, а следовательно, и финансовая мощь, он смог собрать иноземное войско, намного превосходящее дружину Святополка. И это несмотря на то, что Новгородское княжество куда беднее Киева...
- Да, Святополк проиграет, - со вздохом сказал Ильин. - Это я помню по "Повести временных лет".
- А я вам и без "Повести" мог бы это предсказать. Язычеству сломали хребет, почти все его культурное достояние уничтожено в результате погрома. И в таких обстоятельствах нынешний великий князь бросил вызов огромной силе, которая сделала ставку на Ярослава.