Турия думала, что ей повезло: она была высококлассным специалистом, и ее забрали в командный центр имперского командования; менее удачливые коллеги же нашли себе применение лишь в качестве прислуги орудийных расчетов. Они могут умереть там, на своих местах, оглохшие, задыхающиеся от фецилина, атакованные воинами, созданными защищать их, недоумевая от того, как Галактика могла поступить так с ними.
Новый мир Турии был лишь маленькой частью необъятного Стратегиума. Эфирная сеть наблюдения системы Сол исчезла, заставив полагаться операторов исключительно на детекторы, находящиеся непосредственно на Терре. С такими ограничениями входного сигнала устройства наблюдения Турии были практически слепыми, как и многие другие в Стратегиуме. Она делала все, что было в ее силах, используя оставшиеся в распоряжении ресурсы, чтобы отслеживать точки вторжения судов в материальный мир.
Слева от нее аккуратными серповидными рядами располагались скопления светящихся точек, что мигали в определенной последовательности, понятной лишь Турии и таким, как она.
Немного в стороне от них гололитически спроецированным потоком — серебристым, как водопад — бежал каскад числовых данных повторных проверок, корректирующий узор мигающих огоньков. Семь экранов перед ней — из геля или активного стекла, — отображали танец синусоид в вихре точек, описывая текущее положение обстановки. Справа от диспетчера находился высокий шкаф, открытый с лицевой стороны, который вмещал в себя замысловатое устройство, похожее на планетарий, изображающий Солнечную систему, чьи кружащиеся сферы бегали по путям, представляющими орбиты, но не встречающиеся в материальном мире. Визор на Турии проецировал большой поток данных непосредственно на сетчатку глаз, добавляя их к общему потоку поступающей информации.
Все приборы издавали мягкий и монотонно-повторяющийся звук при работе: гудение электроники, движение механических частей вроде щелчков медных шестерен в эфироскопе, шипение белого шума, ритмически сопровождающего поток гололитических изображений. Это завораживало, унося сомнения Турии и способствуя концентрации. Оркестр звуков вызывал медитативное состояние, и сон, в котором она отчаянно нуждалась, уходил прочь.
Размер флотов Магистра Войны ужасал оператора. Еще больше ее устрашала масштабность варп-перехода, из которого они вышли. Будучи воспитанной в свете Имперской Истины, она начала свою карьеру с убеждением, что варп — это не более чем канал во времени и пространстве. Так ее учили.
Несмотря на все прилагаемые усилия со стороны высшего руководства для господства этой точки зрения, затянувшаяся война способствовала появлению слухов о том, что варп — это не просто скопления энергии, а смертельный океан, в котором плавают сущности, враждебные человечеству.
Турия знала достаточно, чтобы считать эти слухи правдой.
Кодированные показания ползли по ее дисплеям, заставляя верить в невозможное: варп-переход был такого размера, что затмевал собой любой сигнал, какой только могли обнаружить стационарные эфирные авгуры Терры. Даже вглядываясь в разлом реальности в беспристрастном числовом отображении, Турия ежесекундно лицом к лицу противостояла тому, что надвигалось на Терру, сомневаясь, что разглядит хоть что-нибудь сквозь всплески энергий, заполнившими рваными образами ее иммерсионный визор. Оператор молила богов, которых, как ее учили, не существовало, чтобы грубые помехи, полные криков и едва слышных шепотов, исчезли, и ее мир вернулся к безмятежным ощущениям понятных звуков уведомлений и математически точных входных и выходных диаграмм с данными.
Впрочем, Амунд была не настолько наивна, чтобы поверить, будто это когда-нибудь произойдет.
Турия сконцентрировала внимание, время от времени бросая взгляд поверх визора в ожидании Дорна, осмелившись уменьшить непрозрачность изображения перед глазами на случай, если она не заметит сына Императора. Увиденное разочаровывало — вместо Преторианца она видела лишь своры носящихся вокруг изогнутой ниши Стратегиума наблюдателей, суровых контролеров, посыльных боевых групп, офицеров армии и транслюдей из полдюжины Легионов, готовых дать доклад о ситуации своим непосредственным командирам.
На фоне прочих выделялись представители полков Старой Сотни — они пребывали в возбужденном состоянии, стоя возле своих терминалов в ожидании дальнейших событий.
В воздухе витало настолько сильное напряжение, что, казалось, будто все происходит не наяву.
Когда Дорн наконец-то вышел на свою наблюдательную площадку, атмосфера сразу переменилась. Примарх прибыл неожиданно, что было необычно. Несмотря на это, Турия поймала себя на мысли, что неосознанно смотрит на него, даже не понимая, в какой момент подняла взгляд.