Семнадцатый Легион, Несущие Слово
Зарду Лайак, Багряный Апостол, владыка Безмолвных
Двадцатый, Альфа-Легион
Лидия Мизмандра, оперативник
Ашул, оперативник
Темные Механикум
Кельбор-Хал, истинный Генерал-Фабрикатор Марса
Сота-Нул, марсианский эмиссар Магистра Войны, госпожа Последователей Нула
Клайн Пент, пятый Последователь Нула
Адептус Механикус
Загрей Кейн, Генерал-Фабрикатор Марса в изгнании
Веторель, посланница
Адептус Титаникус
Эша Ани Мохана Ви, Великая Мать Легио Солария
Тернианский 7-ой полк Имперской Армии, флот Магистра Войны
Ханис О'Фара, пехотинец
Фендо, пехотинец
Прочие
Турия Амунд, оператор, Бастион Бхаб
Азмеди, зверолюд
На сей карте, датируемой 0014.M31, изображена знаменитая обитель Бессмертного Императора, осажденная авангардом сил архипредателя Хоруса.
Показанная здесь битва за Врата Гелиоса является всего лишь одним боевым эпизодом из множества сражений за внешние редуты и укрепления.
— приписывается неизвестному автору.
ОДИН
Когда придет полночь
Бомбардировка
Мы будем стоять
Бастион Бхаб, 13-ый день, месяц Секундус
На тринадцатый день Секундуса началась бомбардировка Терры.
Враг намеренно нацелил первый снаряд в центр Внутреннего Дворца, Санктум Империалис — личные покои Императора. Орудие смерти пронзительно завопило песнь огня, разрывая атмосферу над Гималаями и падая сквозь яростный шторм выстрелов противокорабельных пушек и лазерных лучей, исходящий от имперских оборонительных укреплений. Обстрел исполинского флота Магистра Войны с поверхности Терры был столь интенсивным, что снаряд прошел незамеченным для большинства людских глаз. Его полет был недолгим — как только бомба была обнаружена, сеть лазерных лучей разорвала ее на части.
Но кое-кто все же заметил столь символичный жест.
Суровое лицо Преторианца Императора оставалось неподвижным, пока он наблюдал за падением снаряда. Стоявшие рядом с ним двое — Великий Ангел и Боевой Ястреб, могущественные лорды Империума — также заметили вспышку.
Три бронированных гиганта, выкованные в огне знаний давно минувших эпох… Они были братьями — плодами квинтэссенции науки и сверхчеловеческого гения.
Тот, кого именовали Преторианцем, носил и другое имя — Рогал Дорн. Он был облачен в доспехи из золота, а его волосы сияли ослепительной белизной. Лицо примарха, словно высеченное из камня, было суровым, как у всякого патриарха из тех, что существовали за долгую историю человечества.
В чертах лица Рогала Дорна не было места для компромиссов.
Именовавшийся Ангелом носил имя Сангвиний: он, подобно брату, был облачен в золото — столь же яркое, как и броня Дорна. Доспех покрывал все его тело, кроме лица и белоснежных крыльев. Сангвиний был прекрасен, словно воплощение божества, низвергнутого с небес и изгнанного в грязный мир людей, что с печалью взирало на вселенную.
Боевой Ястреб носил доспехи цвета белого глянца, а его голову венчал высокий пучок черных волос. Среди соплеменников великана называли Джагатай-Хан: первая часть имени была дарована ему за доблесть, вторая — потому, что он был их повелителем. Примарх сохранил это имя позднее, когда был найден своим Отцом. Как и его братья, он не носил шлема: его лицо было гордым и диким, всегда напряженным, будто он вот-вот был готов улыбнуться, но встревоженным, словно небо в окончании лета, окаймленное осенними облаками. Хан искал смерти лишь для того, чтобы посмеяться над ней.
— В полночь, как мы и предвидели… Символический бросок копья, — сказал Джагатай. — Наш брат подчеркивает свою враждебность — это вызов. Он уверен в своей победе. Так на Чогорисе начинали сражения все великие армии. Этот выстрел предназначен лишь для нас троих…
— Какое высокомерие, — мягко произнес Сангвиний.
— Хорус невероятно самонадеян. Это подтолкнет его к необдуманным решениям, — Хан пожал плечами, словно падение Магистра Войны было неизбежным. Великолепные доспехи издали шипение при этом красноречивом жесте. — Высокомерие сродни гордыне. Он потерпит неудачу именно из-за этого.
Дорн перевел взгляд на армаду Луперкаля. Со времен основания Principia Imperialis Великого Крестового похода ни один флот не собирался над Террой в таких масштабах — а большая часть нынешнего прибыла в качестве врага. Закованные в сталь дети Терры вернулись к своим истокам с жаждой крови в сердцах, дабы изрыгнуть свою ненависть на колыбель человечества.