Однако у меня была и еще одна причина.
На мой взгляд, такая важная, что до нынешнего момента доставляла мне одни лишь проблемы.
Я была единственным членом команды, кто родился и вырос недалеко от этих мест, в деревушке на Коста-да-Морте, и я знала, точнее, интуитивно догадывалась, что для подобного разрушения камня требуются причины значительно менее мирского свойства, нежели влияние лишайников и кислот. В отличие от коллег я не позволяла своему профессиональному образованию отмести прочие, не вписывающиеся в рамки традиционной науки альтернативные возможности. Всякий раз, когда я всерьез заговаривала с ними, апеллируя к теллуризму, силам земли или излучениям, от меня со смешком отмахивались как от надоедливой мухи. «Официальных заключений по этому вопросу пока не существует», — ворчали они. К счастью, в своих усилиях я была не одинока. Меня поддерживал настоятель собора. Это был вспыльчивый, как порох, старик, к которому я испытывала глубочайшую симпатию. Все его называли отец Форнес, я же предпочитала звать его именем, данным при крещении, — Бенигно.[1] Подозреваю, что меня забавлял контраст этого имени с характером священника. Именно отец Бенигно всегда защищал мою точку зрения перед фондом и вдохновлял меня продолжать разработку своей версии.
«Рано или поздно, — говорил он, — ты поможешь им выйти из заблуждения».
«Когда-нибудь», — с надеждой думала я.
Примерно без двадцати час, когда мне удалось прозондировать эндоскопом каждую из девяти трещин, выявленных нашей командой, ожил мой компьютер-наладонник и тремя резкими сигналами возвестил, что начинает передавать информацию на большой компьютер, установленный мною перед входом в портик. Я облегченно вздохнула. Если все пойдет по плану, то на следующий день университет Сантьяго передаст эти данные на кафедру минералогии геологического факультета и через тридцать шесть часов мы сможем оценить первые результаты.
Усталая, но воодушевленная, я спустилась по своим веревкам, чтобы убедиться, что отправка информации с эндоскопа прошла должным образом. Я не могла допустить ни малейшей ошибки. Жесткий диск в пять терабайт урчал, как довольный кот, и его ровное гудение мигом привело меня в хорошее настроение. В недрах компьютера укладывались данные микротопографического исследования каждой трещины, спектрографического анализа и даже архив видеозаписи каждого моего прикосновения к камню. На первый взгляд все шло нормально, поэтому я спокойно и с удовлетворением от хорошо проделанной работы начала снимать страховочный пояс и складывать оборудование. Мне было просто необходимо принять основательный душ, съесть горячий ужин, намазать лицо кремом и почитать на сон грядущий что-нибудь легкое.
Воистину, я это заслужила.
Но у судьбы были свои соображения на этот счет, и именно этой ночью она уготовила мне нечто неожиданное. Нечто… жуткое.
Я уже собиралась выключить мощные фонари своей диадемы и снять каску, когда меня насторожило необычное движение в глубине собора. Мне показалось, что воздух словно накалился от статического электричества. Весь неф — девяносто шесть метров в длину, сто восемнадцать арок с балконами — словно содрогнулся от какого-то «явления». Мой разум попытался осмыслить происходящее. В конце концов мне могло лишь показаться, будто я видела некую вспышку, отсвет… Мимолетную искру. Беззвучную. Сверкающий блик, возникший на уровне пола, безобидный с виду, промелькнувший в направлении поперечного нефа, в десяти — двенадцати метрах от меня.
Моей первой мыслью было, что я не одна. Сердце тревожно забилось.
— Эй, здесь кто-нибудь есть?
Ответом было лишь эхо.
— Вы меня слышите? Кто-то здесь есть? Эй!.. Эй!
Молчание.
Я попыталась сохранять спокойствие. Это место я знала как свои пять пальцев. Я отлично понимала, куда бежать в случае необходимости. Кроме того, в моем распоряжении были мобильник и ключи от ворот, выходящих на площадь Орбадойро. Со мной ничего не могло случиться. Тогда я сказала себе, что, наверное, пала жертвой иллюзии, созданной контрастом между освещенной зоной лаборатории в западной части и мраком, окутавшим остальное пространство собора. Порой свет играет с нами подобные шутки. Но и это не до конца меня убедило. В строгом смысле слова то, что я видела, был не отблеск. И не насекомое. И не отсвет пламени свечи на камнях.