Я чуть повел плечами и, вытянув руку вверх, положил ладонь просто на солнечное сплетение прижатого к бетонной стене узника. Именно здесь и находился источник. Кстати, поражение источника считалось местными абсолютно смертельным и практически неизлечимым. Именно от подобных повреждений шиноби(особенно высококлассные) и умирали. Да-да. Можно было разорвать сердце, вырвать печень и почки, но воин мог дальше драться, причем довольно успешно. Это достигалось управлением пресловутой чакрой в своем теле. А вот если повредить источник — смертность от подобных ран была абсолютной и очень быстрой. Здесь, правда, нужно заметить, что иногда шиноби сдвигали источник из этой точки, располагая его за сердцем или вообще совмещая с ним. Логика была мне понятна — легче защитить одно место в теле, чем два.
Сам по себе источник хоть и завязан на тело, но полностью состоит из чакры. Поэтому внедрение чужой чакры, особенно форм или природ, может легко его уничтожить.
Я осторожно потыкал в источник пленника телекинетикой. Пленник от этого вздрагивал всем телом, но я держал его крепко.
Неожиданно шиноби хрипло зашептал:
— Нет…чего ты хочешь? Прекрати это… Я расскажу тебе все, что знаю. Спра…шивай…
— Мне нет нужды тебя спрашивать. Все что мне нужно — я узнаю и так. — я посмотрел на АНБУшницу: — Собака-сан, я же могу его убить?
— Ну, это не желательно. Некоторые сведения могут потребовать подтверждения.
— Понятно. — поджал я губы и произнес, уже обращаясь к узнику: — Если ты думаешь, что тебе повезло, то я тебя разочарую: есть множество вещей страшнее смерти и слишком многие очень долго молят о ней, прежде чем она принесет им избавление от страданий.
Что там еще было интересного в его памяти?
Когда час спустя в камеру заглянул отец, он увидел мрачную, словно грозовая туча, Собаку и меня довольно медитирующего перед безвольно обвисшим на стене узником.
— Он жив? — спросил Фу.
— Да, без сознания. — ответила Собака.
В камеру зашел еще один человек одетый в одежду чунина и c протектором листа на лбу. Через лицо новоприбывшего шел широкий шрам. Отец его представил:
— Акио! Это Морино Ибики, глава допросной группы.
Я поднялся и чуть поклонился:
— Здравствуйте, Ибики-сан.
Отец продолжил:
— Идем, он хочет посмотреть на то, как ты убираешь печать. Среди пленных есть один чунин. Над ним сутки бился Иноичи так и уйдя домой, в конце концов.
— Я могу попробовать, Ибики-сан. Но даже этот пленник при уничтожении печати испытывал очень сильную боль. Может, на чунине вариант более…совершенный?
Ибики улыбнулся:
— А он действительно так умен, как про него говорят. Что ж, Акио, идем — ты сам все увидишь.
— Хорошо, Ибики-сан.
— Собака, ты с нами.
Мы вышли из камеры и пошли по коридору дальше. Возле одной из дверей стояла спиной к нам высокая статная женщина с длинными, аж до колен, густыми черными волосами. Одета она была в темный костюм чунина с зеленой жилеткой с броневыми вставками. Перед ней мялось двое медиков в своих белых одеждах. Женщина неожиданно стала тыкать пальцем в грудь одного из них и до нас донеслось:
— …вы пропустите меня! Я пройду — так или иначе! Не вам меня останавливать!
Ибики коротко ругнулся и, так как мы были уже близко, громко заговорил:
— Госпожа Наоми! — при первом звуке его голоса женщина обернулась так быстро, что мои глаза не разглядели самого движения. Она просто стояла к нам спиной, а потом — раз и уже она к нам лицом. Ибики же продолжил: — Ну, зачем вы так? Они выполняют мой приказ. К тому же узник и так не в отличном состоянии, а если вы врежете по нему мощным гендзюцу — то мы из него не вытянем вообще ничего.
Так это моя знакомая? Когда она одета в гражданскую одежду — то ее не узнать. Словно два разных человека.
Ее горящий алым светом взгляд как-то бешено уткнулся в Морино:
— Ибики! Не зли меня. Я только что похоронила сестру и мне уже плевать на все. Я сейчас зайду вовнутрь.
Ибики вздохнул:
— Хорошо. Только успокойтесь. Сначала пусть попробует Акио Яманака, наш маленький гений, а уж если у него не получится — то тогда вы. Хорошо?
Наоми пару секунд смотрела ему в глаза, а потом ее глаза потухли и она соскользнула взглядом сначала на лицо Фу, а потом и на меня.
Я поклонился и произнес:
— Здравствуйте, Наоми-сан.
Она удивилась:
— Акио? А ты что здесь делаешь?
— Сопровождаю отца, Наоми-сан. Ну и применяю свою силу для нужд деревни.
Она долго смотрела на меня, потом подняла взгляд и, рассмотрев всех, даже спрятавшуюся за спиной своего начальника Собаку, произнесла: