– А разве это не так? Разве ты не бросил меня? Это наш медовый месяц, а ты обращаешься со мной как... с чем-то, не заслуживающим внимания!
– Что ж, ты не далека от истины... Лаура вздрогнула, словно он ее ударил.
– Но если ты так думаешь обо мне, тогда зачем женился? – с трудом выговорила она.
– Потому что Сэнди нужна мать, – спокойно ответил Дэвид. – В тот день, когда ты пришла ко мне наниматься на работу, я заметил на твоих глазах слезы, едва ты увидела ее. Этого было достаточно: я решил, что ты заслужила право на второй шанс.
Лаура вдруг почувствовала, что безумно устала. Голову словно стягивал тугой обруч. Дэвид внимательно посмотрел на нее.
– Кажется, таблетки начинают действовать, – заметил он. – Тебе лучше пойти поспать.
Но Лаура знала, что все равно не заснет: было слишком много вопросов, на которые она хотела бы получить ответы.
– Дэвид, как давно ты догадался, что я – Сэнди Гранд? Я думала, если ты это поймешь... – Она осеклась и провела языком по пересохшим губам. – Ты узнал меня с самого начала?
– Я думаю, что вообще не узнал бы тебя, если бы сам все это не устроил...
У Лауры бешено забилось сердце.
– Я ничего не понимаю... – пролепетала она.
– Когда три года назад мне сообщили из больницы, что ты ушла, я был в бешенстве. Я нанял частного детектива, чтобы разыскать тебя, но ты словно сквозь землю провалилась! Он бы никогда не вышел на твой след, если бы ты не сохранила свои кредитные карточки. Хотя ты ими почти не пользовалась, но была вынуждена сообщать кредитным компаниям о перемене своего адреса. К этому времени ты уже работала няней у Бернсайдов.
Я поручил детективу следить за ситуацией, и шесть месяцев назад он сообщил мне, что семья собирается переехать во Флориду. Сначала я не знал, планируют ли они взять тебя с собой. Это могло повлечь за собой проблемы...
– Проблемы? – удивилась она.
Его золотисто-зеленые глаза в упор глядели на нее.
– Я не мог допустить, чтобы ты уехала! – По телу Лауры пробежала дрожь. Почему для него было так важно, чтобы она осталась в Бостоне?! А Дэвид спокойно продолжал: – Примерно через месяц после смерти Шарлотты мне сообщили точную дату их отъезда и что ты остаешься. По счастливому стечению обстоятельств, в это время мне срочно потребовалась няня. Я устроил так, что наша общая знакомая, Мина Флитвуд, обратилась к миссис Бернсайд и предложила для тебя эту работу.
Я не знал, хватит ли у тебя смелости прийти. Это зависело от того, насколько ты хочешь увидеть свою дочь. Когда ты вошла, я был потрясен. Я ожидал, что ты постараешься изменить свою внешность, но не до такой же степени! Я даже подумал, что детектив ошибся и ты совсем другая женщина. Чтобы проверить это, мне нужно было увидеть твои глаза...
Лаура вздохнула, вспомнив, как он внезапно снял с нее тяжелые дымчатые очки.
– Так, значит, ты...
Но Дэвид взглянул на ее поникшие плечи, на бледное усталое лицо и твердо заявил:
– Никаких вопросов до тех пор, пока ты не отдохнешь.
Мысль о том, чтобы прилечь, была заманчивой, но Лауре не хотелось уходить от огня. Словно прочитав ее мысли, Дэвид сказал:
– Если ты не хочешь идти в постель, то можешь устроиться на диване.
Он помог ей лечь и укрыл одеялом. Лаура сомневалась, что сможет уснуть, но было так приятно вытянуться и прикрыть глаза... Она ощущала тепло огня на своем лице, слышала потрескивание горящих поленьев, тиканье каминных часов. Постепенно сознание ее затуманилось, и она уснула.
Когда Лаура открыла глаза, Дэвид по-прежнему сидел напротив и смотрел на нее.
– Сколько я проспала? – спросила она, садясь на диване.
– Почти три часа. Я уже решил, что ты проспишь всю ночь. Как ты себя чувствуешь?
– Гораздо лучше.
Это было правдой: сон успокоил и освежил ее.
– А как твое плечо?
– Немного ноет, но не болит.
– Ты голодна?
– Безумно!
– Я попрошу принести поесть.
– Я только хочу привести себя в порядок.
– Тебе нужна помощь?
– Нет, спасибо, все нормально.
Когда она вернулась из ванной, столик с ужином уже стоял у огня. Ели они в молчании, тишину нарушало только шуршание опадающей с прогоревших поленьев золы. Потом Дэвид отодвинул столик, снова усадил Лауру на диван, в сам сел в кресло напротив и с минуту изучал ее внимательным взглядом.
– Скажи мне, что заставило тебя изменить свое лицо? – спросил он наконец. – Зачем ты сделала пластическую операцию?
Лаура удивленно посмотрела на него.
– Потому что в аварии я сломала себе нос и изуродовала лицо...
Ведь он должен об этом знать! – подумала она. Тогда почему же он смотрит на нее так, словно не верит своим ушам?
– Я бы никогда не смогла оплатить пластическую операцию, но, когда я жила в миссии...
– В миссии? – перебил он. – В какой миссии?
– В миссии Святого Спасителя.
– Чего ради ты поселилась в таком месте?! Лаура пожала плечами и спокойно, бесстрастно, без тени жалости к себе объяснила:
– Когда я ушла из больницы, у меня не было денег и идти было некуда. У них было написано па входе: «Если вы голодны и бездомны, зайдите». Шел дождь, и мне было плохо. Я вошла. Они предоставили мне постель и ухаживали за мной, пока я болела. Они были так добры ко мне... – Впервые ее голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки и продолжила: – Бернсайды помогали содержать миссию. Там я впервые и познакомилась с ними. Мистер Бернсайд не только прекрасный хирург-пластик, но и очень гуманный человек. Он пожалел меня и сделал мне новое лицо совершенно бесплатно.
– Значит, так ты попала на работу к Бернсайдам... – пробормотал Дэвид. Затем его глаза стали злыми, и он спросил: – Если тебе было так плохо, то почему ты не пришла ко мне?!
Лаура спокойно ответила:
– Я бы скорее умерла, чем обратилась к человеку, который ненавидел и презирал меня. Когда в больнице я узнала, что ты оплачиваешь мое лечение, то почувствовала себя, как в тюрьме.
Его глаза блеснули.
– Но, надеюсь, в комфортабельной тюрьме?
– Комфортабельной или нет, я возненавидела ее!
– Но ты прекрасно чувствовала себя там достаточно долгое время, – с сарказмом заметил он.
– У меня не было выбора. Когда я пришла в себя, мне сказали, что я находилась в коме почти пять месяцев.
Дэвид словно окаменел. Прошло некоторое время, прежде чем он обрел дар речи.
– Что ты сказала?! Повтори!
– У меня была тяжелая черепно-мозговая травма, и я находилась в коме почти пять месяцев. Пожалуйста, не делай вид, будто не знал об этом.
– Никто не знал, что ты была в коме! Врачи наверняка сказали бы об этом Шарлотте...
– Шарлотта все знала.
– Шарлотта знала! – Он был потрясен. – Тогда какого черта она ничего мне не сказала? Она сообщила только, что у тебя множественные повреждения...
Лаура чувствовала, что он говорит искренне.
– Я не знаю, почему она ничего тебе не сказала. Она звонила в больницу почти каждый день, чтобы узнать, нет ли изменений. Когда я, наконец, пришла в себя, они сообщили ей, и Шарлотта пришла навестить меня.
– И ты говоришь, что была в коме почти пять месяцев?
– Если ты не веришь мне, то можешь справиться в больнице. Думаю, что у них сохранилась запись.
Дэвид некоторое время молчал, а потом, словно размышляя вслух, произнес:
– Если ты была без сознания, когда родилась Сэнди, это объясняет, почему ты не знала про ее день рождения. А я думал, это оттого, что она тебе безразлична... – Он стиснул зубы и попросил:– Расскажи мне, пожалуйста, обо всем.
– Когда я пришла в себя, то долго не могла вспомнить, кто я и где нахожусь. Потом память начала возвращаться. Я вспомнила, что была беременна и вела машину в ту ночь... Я спросила о своем ребенке. Мне сказали, что с девочкой все в порядке, она здорова... Я захотела увидеть ее, но мне сказали, что моя свекровь забрала ее домой, потому что я не могла ухаживать за ней.
Бледный и подавленный, Дэвид хрипло произнес: