-Ты сказал, что хочешь сделать меня по-настоящему своей женой. Сказал, что хочешь быть лишь со мной. Так останься, останься сейчас и навсегда. Я говорю тебе да, слышишь меня? Говорю да, ни как в день нашей свадьбы - по необходимости. А потому, что я так хочу. Я хочу этого, как никогда еще ничего не хотела, ты не можешь меня не слышать, не можешь.
По случайности или роковому совпадению, но мгновенье спустя линия кардиомонитора дрогнула, и машина пронзительно запищала. Не на шутку перепугавшись, Поля бросилась к неплотно затворенным дверям. Словно в тумане она позволила вбежавшим в палату врачам вывести себя в коридор и теперь стояла рядом с родными, невидящим взглядом уставившись на разделявшее их с Ромой стекло, за которым сейчас решалась ее судьба.
К счастью, через каких-нибудь двадцать минут Егор Владимирович вышел к ним сам и, бросив на Полю еще один загадочный взгляд, негромко сказал:
-Не волнуйтесь, все в порядке, если можно так выразиться, небольшой сбой аппаратуры.
-Мой сын, как он? – напряженно уточнила Елизавета Георгиевна.
-Без изменений, – медленно ответил ей Берестов и, чуть поколебавшись, добавил, – пока.
Облегченно вздохнув, Полина перевела взгляд с усталого лица доктора в сторону и почти явственно побледнела.
-Полина, с вами все в порядке? – мгновенно заволновался Егор.
-Дочка, присядь, – присоединился к нему отец, – ты белая как стена.
К сожалению, уже ничего не возможно было предпринять, дабы помешать очередной неприятности вторгнуться в их рухнувший мир, ибо расстроенный взор свекрови обратился к "предмету" внезапного волнения своей невестки и мгновенно занялся гневными искрами.